Штрафники Василия Сталина

Не брезговали японские гестаповцы и откровенно бандитскими методами для получения разведывательной информации и личного обогащения. Неограниченная и неподконтрольная власть всегда порождает грандиозные злоупотребления. Боссы Кемпей-тай занимались транспортировкой наркотиков, подделкой валют, торговлей «живым товаром». По приказу высокопоставленных офицеров этой спецслужбы брались в заложники бизнесмены, особенно европейцы и члены их семей, – все, кто не успел в период стремительного наступления японских войск эвакуироваться с семьями из Харбина, Пекина, Шанхая, Нанкина, Гонконга, Сингапура и других крупных деловых центров Азиатского мира. Переместившись из офиса в пыточные застенки, предприниматели готовы были отдать палачам всё, чем владели, лишь бы избежать утончённо-зверских азиатских пыток. Самых несговорчивых армейские хирурги из специальных подразделений военной полиции подвергали вивисекции54. Не удивительно, что к концу войны босы Кемпей-тай и люди из их ближайшего окружения сделались баснословно богаты. И естественно, мафия, как впрочем и нуждающиеся в средствах коммунисты, охотились за тайными миллионами перешедших после поражения Японии на нелегальное положение военных преступников…

Вернувшись на аэродром, Борис принял решение как можно быстрее лететь на фронт – подальше от местных мафиози и контрразведчиков. Вечером накануне отлёта его зачем-то под большим секретом вызвал на разговор в уединённое место Лёня Красавчик. Каково же было удивление Бориса, когда он увидел крадущегося в сумерках «Одессу» с пропавшим чемоданчиком китаянки в руке.

– Ты что сдурел? – набросился на подчинённого Нефёдов. – Эта штука пострашнее мины будет. – Убери это к Богу в рай… Или, знаешь что, давай-ка подбросим её китайцам. Они за этим чемоданчиком давно охотятся.

– Да разве от такого можно отказываться! – изумился «Одесса», преданно тараща на командира свои хитрые глазки. Он расстегнул саквояж. Чемоданчик оказался туго набитым пачками каких-то бумаг.

– К чему нам это? – Борис слегка пнул чемоданчик носком ботинка.

– Вэй з мир!55 – вырвалось у потрясённого Лёни. – Ви меня извините, командир, но я вам изумляюсь. Это же акции!

– Ну и что? Что мы, маклеры с Уолт-стрит? Для нас это просто мусор.

У Лёни снова вырвался возглас искреннего изумления.

– Зараз я вам всё объясню, – с опаской озираясь, возбуждённо зашептал Лёня. – Этот «мусор», как ви изволите выразиться, всё равно, что гора наличных золотых червонцев. За одну такую бумажку ви будете иметь в любой здешней лавке всё, что пожелаете. Девка то умная была: вместо того, чтобы таскать за собой баулы с деньгами, держала всё в ценных бумагах. Но теперь ей всё это уже не к чему. А мы её наследниками вроде как оказались. Предложение такое: толкаем кассу нужным людям на местном «чёрном рынке» и потом всю оставшуюся жизнь сами нюхаем фиалки и дарим их любимым людям. Ну как?

– Значит так, компаньон, у меня встречное предложение: ты сейчас берёшь чемодан и относишь его в особый отдел – жёстко сказал Борис. – Скажешь им, что я велел. Или лучше я тебе записку напишу. О выполнении доложишь мне сразу, как вернёшься.

Красавчик, который уже успел почувствовать себя миллионером, с минуту помолчал, тяжело вздохнул, что-то пробормотал себе про изменчивое еврейское счастье, взял чемодан и поплёлся выполнять приказ.

Глава 27

Северокорейский штурмовой авиаполк под прикрытием двух эскадрилий МиГ-15, которые пилотировали китайские летчики, возвращался на свой аэродром после удара по вражеским позициям. На подходе к реке Ялудзян колонну попыталась атаковать небольшая группа истребителей «Шутинг Стар» F-80 RAF56. Напоровшись на активное противодействие конвоя, на этот раз гордые англосаксы неожиданно дали дёру. Непривычные к зрелищу удирающих на форсаже врагов, лётчики МиГов азартно всей кучей бросились за ними в погоню. Безоглядная храбрость под ручку с глупостью вприпрыжку поскакали догонять подкинутый им на ниточке пустой кошылёк-дурилку.

Да и как могло быть иначе в армии, в которую если и принимали на службу закалённых в боях с японцами опытных лётчиков-ветеранов, то отдавали их в подчинение восемнадцатилетним юнцам. И не важно, что поучающие асов подростки не умели толком ни летать, ни стрелять. Зато они были беззаветно преданны КПК57, а значит надёжнее и в сто крат ценнее для командования, чем бывший офицер ВВС Чан Кайши.

Большинству этих мальчишек из-за постоянных войн не пришлось сидеть за школьными учебниками, зато они хорошо умели скандировать: «Бу ай мама, бу ай баба, чжи ай гоцзя!», что означало: «Не любить мать, не любить отца, любить только страну!», а точнее родную коммунистическую партию и её обожаемого лидера Мао.