Штрафники Великой Отечественной. В жизни и на экране

Скорее всего, приказ этот был подписан сгоряча и в жизнь воплощен не был. Вероятно, Сталину просто объяснили, что в случае чего предотвратить перелет к противнику проштрафившегося и, по логике вещей, обреченного почти на верную гибель летчика попросту невозможно. Означает ли это, что летчики не попадали в штрафники? Конечно, попадали. Но тогда им давали в руки винтовку и вместе с пехотой отправляли в атаку в составе обычных штрафбатов. Приходилось слышать и о таком: по приговору трибунала названных преступниками переводили в стрелки-радисты на штурмовики "Ил-2". В отличие от кабины пилота, на этих машинах кабина стрелка, одним пулеметом защищавшего заднюю полусферу, не имела надежного бронирования. Поэтому потери среди этой категории были особенно велики...»^{66}

Резонны рассуждения ветеранов. А вот доводы журналиста — автора статьи, откровенно говоря, выглядят шаткими. Он в основном ссылается на умение власти «секретить историю». Но штрафной полк — в самом деле не иголка, его в стоге сена не спрячешь. Но о существовании таких частей (или хотя бы одной части), кроме самого И.Е. Фёдорова, почему-то никто не знает.

И все же было бы, наверное, неправильным считать вопрос о том, где искупали вину проштрафившиеся летчики, исчерпанным. Он требует дополнительного научного исследования.

Большие пробелы существуют и в освещении вопроса, где «исправляли» провинившихся моряков? Мы не располагаем исчерпывающими сведениями на этот счет, но совершенно очевидно, что никаких «штрафных» кораблей (судов) в ВМФ не было. Флотских командиров и краснофлотцев как минимум до конца 1944 г., как и их «собратьев» из других родов войск, направляли в сухопутные штрафные части действующей армии.

А.В. Пыльцын:

Нештатным «начальником штаба» (проще говоря — взводным писарем) был у меня капитан-лейтенант Северного флота Виноградов. Он прекрасно владел немецким языком, но, как ни странно, именно это знание языка противника и привело его к нам в ШБ. Будучи начальником какого-то подразделения флотской мастерской по ремонту корабельных радиостанций, он во время проверки отремонтированной рации на прием на разных диапазонах наткнулся на речь Геббельса. И по простоте душевной стал ее переводить на русский в присутствии подчиненных. Кто-то донес об этом то ли в особый отдел, то ли в прокуратуру, и в результате получил Виноградов два месяца штрафбата «за пособничество вражеской пропаганде»...

А взял я его к себе в этом качестве потому, что он обладал почти каллиграфическим почерком, к тому же мог сгодиться как переводчик, хотя я сам немецкий знал сравнительно неплохо. (С. 55.)

В другом месте своей книги А.В. Пыльцын вспоминает, что в период Висло-Одерской операции в его взводе целое отделение было укомплектовано бывшими флотскими офицерами. Выразительную деталь приводит мемуарист: у командира во время боя из-под расстегнутой гимнастерки виднелась тельняшка.

С изданием 28 декабря 1944 г. наркомом ВМФ адмиралом флота Н.Г. Кузнецовым приказа № 0935 порядок отбытия наказания офицерами-моряками был уточнен. Как и в РККА, в Военно-Морском Флоте офицеров, совершивших нетяжкие преступления и осужденных военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания военных действий без лишения воинского звания, в штрафные части не направляли. Их, в том числе тех, кто служил до момента осуждения на недействующих флотах, назначали на офицерские должности в боевых частях действующих флотов с понижением. Офицеров, служивших до того на Тихоокеанском флоте и Краснознаменной Амурской флотилии, направляли воевать на Северный флот, служивших в составе Каспийской флотилии — на Дунайскую флотилию.

В штрафные части направляли офицеров, осужденных военными трибуналами с лишением воинского звания, а также тех, кому воинское звание суд оставлял, но кто был осужден за тяжкие преступления (убийство, разбазаривание военного имущества, злостное хулиганство и др.).

Нарком ВМФ указал военным советам действующих флотов и флотилий на необходимость применять разжалование офицеров в рядовые и посылку в штрафную часть (если эти офицеры не предавались суду военного трибунала) «только за трусость и неустойчивость» (собственно, в духе и по букве приказа № 227). То есть никакого расширительного толкования этого пункта сталинского приказа адмирал Н.Г. Кузнецов не допускал.

ВМФ имел к этому времени и свои штрафные части, куда моряки и направлялись. Офицеры Краснознаменного Балтийского, Северного, Тихоокеанского флотов и Краснознаменной Амурской флотилии, лишенные военными трибуналами воинского звания, а также осужденные за тяжкие преступления, хотя бы и с сохранением звания, должны были направляться в штрафные части Краснознаменной Днепровской флотилии (г. Пинск), осужденные на Черноморском флоте и Каспийской флотилии — в штрафные части Дунайской флотилии (г. Измаил).