Штука

Матвеич хихикнул. Интересно, это он шутит? Или решил, что иносказательно общаться со мной доходчивее?

– Ты, наверное, обратил внимание: Клан любит, чтобы его реликвии не бросались в глаза.

– Я заметил… Обитель в детском лагере, авторучки, метрономы, телефон, вот…

– Обыденность и серость – лучшая маскировка, – заключил Матвеич, и снял трубку. – Ага… Гудок есть… Работает!

– А где провод? – недоуменно спросил я. – Или это – сотовый?

Матвеич рассмеялся:

– Это, конечно, похоже на директорский телефон. Но, все же, это – манипулятор Контура. И как он работает – одному Послушнику известно… Может, еще и Затворнику – только он не признается… Но управлять им – особое искусство. Для того Клан и держит Экзекуторов. Нам же придется учиться самим. Но только, вот, без картотеки он бесполезен…

– Номера! – догадался я.

– Точно, – кивнул завхоз. – Нужно ехать к Доходяге…

7

Ехать к Доходяге пришлось мне. Матвеич не желал, чтобы о его «воскрешении» узнали раньше времени.

…Пожалуй, это самая нелепая афера, о которой мне доводилось слышать. Что-то подобное я читал в книжке про графа Монте-Кристо. Там тоже имел место невесть откуда явившийся таинственный и могущественный тип. Вся разница между мной и пресловутым графом заключалась в том, что за последним были реальные богатства и знания, полученные у сокамерника-аббата. За моей же спиной ничего толком не было, кроме сомнительных, хотя и чудесных, агрегатов, роль же мудрого аббата выполнял завхоз детского лагеря.

Хотя, если вдуматься, задумка неплоха. Продолжая тему «ловли на живца», я должен имитировать стремление сбежать за границу. Со мной неразлучно находится пузатый, очень тяжелый саквояж, с которым нельзя расставаться ни на минуту. Это, собственно, и есть главная приманка: он должен привлекать внимание врага, как блестящая брошь – сороку. Ведь мы до сих пор не знаем, что именно известно про Штуку таинственному чужаку. Почему бы ей не быть вполне транспортабельной? Пусть думает, что я пытаюсь что-то спешно и тайно вывезти из первопрестольной.

Матвеич надеется, что форсируя таким образом события, мы заставим чужака занервничать и выдать себя. Как только это случится – Хиляк даст знать Владыке, и тот задействует Контур. С Держателями не очень-то хотелось иметь дело: склоки и клановая бюрократия могли испортить дело. Сам Матвеич приберегал свои козыри до последнего. Все-таки, от сильного остались у него некоторые неистребимые черты, вроде этой железной выдержки и тяге к накопительству.

Ну, а потом, благо все закончится успешно, мы дружно вернемся в Обитель: я – реабилитированным, а Матвеич – счастливо воскресшим…

Это, собственно, планы.

А реальность такова: за тонированным пуленепробиваемым стеклом медленно проплывают московские улицы. Я сижу на роскошном, скрипящем кожей, сиденье, одетый, как на выдачу «Оскара», и водители в потоке машин глядят в мою сторону с тоскою и завистью. Им не видно меня, зато я все вижу прекрасно, и готов, хоть сейчас, с радостью поменяться местами с любим из них.

Просто место, которое я сейчас занимаю, отчаянно жжет мне задницу. Оно не для слабака – место на заднем сиденье этого эксклюзивного, вызывающе длинного лимузина. Если тебе, конечно, не довелось чудесным образом родиться в семье миллионера. Все, о чем я мечтаю – это затеряться в толпе, спуститься в метро, пожрать в «фаст-фуде»…

Ну, почему именно я?! Почему?!

– В отель сначала? – доносится голос водителя – через широкое окно с опущенной перегородкой.

Так задумал Хиляк, большой фантазер и насмешник. Не знаю, чего больше в его замысле – реального смысла или желания поиграть в кино про шпионов? Если так – вот сам бы и ехал в своей шпионской шляпе… А так я должен воплощать в жизнь его гениальные фантазии: пускать пыль в глаза тайным недоброжелателям, провоцируя их на неверные ходы. Не знаю, не знаю. По-моему, все неверные ходы уже успел сделать я сам…

Стоп, хватит ныть! Глубокий вдох, выдох… Я – богач и кутила. Самоуверенный анимал, наслаждающийся жизнью… Собьет ли это с толку чужака? Не уверен.

Но, черт возьми – я урву у жизни все, что она сама не захотела мне дать! Как легко это сделать за чужой счет!

Я расхохотался – и похоже, смех этот отдавал безумием. По крайней мере, водитель обернулся, посмотрев на меня с неодобрением. Интересно – он тоже из Клана?

– Сначала к архиву, – кашлянув, сказал я. – Знаете, где это?

– Более-менее. Матвеич сказал… – неопределенно ответил водитель. Что ж, значит из своих, что несколько обнадеживает…

Клоун с любопытством вертелся, осматривая внутренности моего экипажа, таращась за окно, с удовольствием потирая маленькие ладошки. Даже не знаю, что заставило меня вытащить из саквояжа этого игрушечного негодяя. Наверное, мне стало слишком неуютно в огромном темном салоне (водитель не в счет – нажатием кнопки я легко от него отгородился). Не хочется думать, что я становлюсь зависимым от общения с болтливым вампиром.

– Шикуешь, дружище! – радостно восклицал Клоун. – Молодец! Ценю! На твоем месте я бы вовсю пользовался всеми свалившимися благами! Нет ничего на свете слаще халявы!