Штурм

Вечером подъезжая к дому, где находился командарм генерал-лейтенант Г. Ф. Захаров, я встретил подполковника медицинской службы. Всеведущий адъютант доложил:

— Наш новый начсанарм, Васюта.

— Извините, в темноте не узнал вас.

Присели, разговорились. Врачу было не более тридцати лет. Худощав, среднего роста, говорил медленно и тихо. «Пожалуй, излишне скромен… Да и характером, видимо, мягок», — подумалось мне после расставания с Васютой.

Войдя в дом, я увидел командарма, о чем-то горячо спорящего с членом Военного совета В. И. Черешнюком. Заметив меня, Захаров живо проговорил:

— Вот «бог войны» скажет… Но… вы видели нового начсанарма?

— Да, познакомился, товарищ командующий.

— Ну и как?

Я вспомнил, что командарм имел слабость по первому впечатлению составлять мнение о новом человеке и нередко при этом ошибался. Поэтому решил отделаться шуткой.

— Могу утверждать только то, что у него серые глаза, усы и бороду бреет… Справки о его деловых качествах на лице не написано.

Командарм быстро ходил по комнате.

— Нет, вы мне ответьте: можно ли такому молодому человеку доверить всю нашу санитарную службу?

Надо сказать, что генерал Захаров хорошо понимал значение медико-санитарной службы в деле поддержания боеспособности войск, ценил и уважал бывшего начсанарма полковника С. В. Викторова, обладавшего большим практическим опытом. Теперь он побаивался, способен ли заменить его молодой врач.

Генерал Черешнюк, выждав, пока командующий успокоится, улыбаясь сказал:

— Георгий Федорович, мы с начальником тыла армии генералом Яновским давно присматривались к Васюте. Подойдет. Дело знает. А что молод, то это неплохо.

…Прошло два месяца. Все мы почувствовали в молодом враче энергичного, инициативного и требовательного начсанарма. Даже генерал Захаров и тот признал хорошие организаторские способности подполковника Васюты. Конечно, у него бывали, особенно в первое время, ошибки и просчеты, но офицер быстро исправлял их с помощью опытного хозяйственника и душевного человека — заместителя командарма по тылу генерал-майора Н. М. Яновского. Хорошо помогали ему и ближайшие его помощники подполковники медслужбы В. М. Козлов и Б. С. Соколов.

Несмотря на молодость, Даниил Кириллович Васюта быстро завоевал авторитет у подчиненных и сослуживцев. Пожалуй, главным его достоинством были инициативность и умение выходить из положения в самых сложных условиях боевой обстановки. Об этом я и хочу рассказать, тем более что инициативность командира как в Великой Отечественной войне, так и в современных условиях играет весьма важную роль.

Перед штурмом Перекопа в состав нашей армии прибыли три вновь сформированные дивизии. Каждая из них имела по одному медсанбату. Результаты беглого знакомства с ними порадовали не только начсанарма, но и экспансивного старшего хирурга подполковника И. М. Папавяна. Еще бы не радоваться! Санитарные батальоны оказались укомплектованными специалистами лучших тамбовских клиник. Но это были, так сказать, официальные данные. А на практике оказалось несколько хуже. В ходе первых же боев санитарный отдел армии получил сведения о некоторой растерянности клинических работников, не сумевших сразу приспособиться к непривычной для них боевой обстановке. Особенно это чувствовалось при операциях раненных в грудь и живот.

Васюта, всегда дисциплинированный, на этот раз не стал ждать утверждения плана перемещения, а немедленно свернул один из полевых госпиталей, ночью перебазировал его на линию медсанбатов новых дивизий и приказал всех раненных в грудь и живот направлять в госпиталь прямо из полковых медицинских пунктов. В то же время врачи новых трех медсанбатов проходили практику под руководством хирургов армейского госпиталя. И может быть, теперь, прочтя эти строки, тамбовские медики с благодарностью вспомнят незаметных тружеников полевых госпиталей, которые вовремя пришли им на помощь.

Надо отдать должное и врачам этих медсанбатов: они, не щадя своих сил, в короткие сроки преодолели свои недостатки и в сложной полевой обстановке стали производить операции самостоятельно.

…К 15 апреля весь Крым, кроме Севастополя, был освобожден войсками 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии.

Замечательные здравницы — курорты Южного берега Крыма — оказались разрушенными. Особенно пострадали Саки и Евпатория, где даже чудом сохранившиеся после гитлеровцев отдельные здания санаториев стояли без окон и дверей.

Член Военного совета и начсанарм целый день ходили среди развалин, обдумывая возможность развертывания госпиталей. Под вечер они приехали на армейский наблюдательный пункт возле селения Кача.

Я не слышал начала разговора командарма с членом Военного совета, так как в это время докладывал артиллерийские расчеты на штурм Севастополя начальнику штаба фронта генералу С. С. Бирюзову. Когда я на минуту умолк, из раскрытой двери блиндажа до нас донесся сердитый голос Захарова: