Штурм Бахмута, позывной «Констебль»

Самый яркий и широко описанный пример — Римская империя. Пока Рим был объединен единством интересов и ценностей, он был успешен и непобедим. Но когда внутри самого Рима начинается имущественное, правовое, ценностное расслоение, когда он погрязает в роскоши и личные интересы отдельных граждан и групп становятся важнее интересов Рима, он фактически начинает пожирать сам себя. Последнее время его существования он уже не развивался, и все усилия его «достойных мужей» сводились не к преумножению славы и благополучия, а к междоусобной борьбе за власть, деньги и должности. И без вторжения варваров Аттилы Рим был обречен. Варвары нанесли ему «удар милосердия», оборвавший агонию. СВО стало в некотором роде тем, что немного встряхнуло наше общество и помогло сбросить с него налипшую в мирные годы шелуху.

У каждого человека есть два типа механизмов, которые заставляют нас что-то менять в своей жизни: стимуляция болью и мотивация от светящейся впереди награды. Мы были и стимулированы и мотивированны удовлетворением базовых потребностей. Самая главная стимуляция — это свобода, которую получали бывшие заключенные! Те, кто выбрал прийти в «Вагнер» из мест заключения, понимали, что свобода стоит дорого. Они, как игроки, поставили на кон свою жизнь, чтобы отвоевать, выжить и получить возможность начать новую жизнь. Правила игры были просты, как в сериале «Игра в кальмара»: выживает самый умный фартовый и приспособленный. В конечном итоге главный приз получат те, кто сможет выполнить эти задачи. А чтобы выжить, тебе необходимо, как гладиатору, победить на арене врага. Ничего, как говорится, личного. Просто работа.

Второе, что двигало бойцами, это нежелание оказаться трусом и ударить в грязь лицом перед товарищами. Желание защищать свою Родину, себя и свои семьи от нависшей угрозы НАТО в лице Украины. И третье — это те бонусы, которые нас ждали в чужих окопах, и красивые мечты о том, что будет после того, как вернешься домой.

Ребята с позиций на «Острове» должны были прикрывать наступление групп с запада, а группу, которая шла с востока, прикрывали с наших позиций в Опытном. Бойцы на позициях с приборами ночного видения распределили сектора обстрела и заняли свои позиции. У пацанов уже был боевой опыт и им не нужно было дополнительно разжевывать что и как нужно делать. Мы нарисовали точный план, распределили роли, и они пошли, чтобы «делать красиво».

— Все будет в ажуре, начальник! — уверял меня перед началом штурма старый зек с позывным «Лукошек», отсидевший полжизни за убийства.

— Главное зайти тихо, чтобы лишнего сопротивления не было.

— Когда сопротивляются, я, наоборот, только злее становлюсь, — скривив рот в улыбке прошипел он.

«Где вас, маньяков, понабрали?» — подумал я и мысленно перекрестился.

— Выдвигаемся на рассвете, как обычно без шума! — еще раз напомнил я.

Штурм солевой базы

«Пегас» поднял в небо свою «птицу» и стал снимать происходящее. Обе группы действовали скрытно и оперативно. И с запада, и с востока они незаметно подобрались к украинским позициям, убили фишкарей и выбежавшего на подмогу молодого солдата.

— «Констебль», вижу, как укропы на севере мельтешат по базе, продвигаемся вперед, — доложил мне «Эльф».

— Продвигаетесь двойками вдоль забора с обеих сторон. Зажимайте их в угол. Там осталось только одно большое здание — склад.

В результате короткого получасового боя основная масса украинских военных забаррикадировалась в подвале под складом, а один из них, не успев добежать туда, запрыгнул в емкость, похожую на бочку от молоковоза, и закрылся там изнутри. В силу неожиданно быстрого успеха продвижения наши бойцы засуетились и, растерявшись, не знали, что делать дальше.

— Командир, мы забрали базу. Что с типом делать, который в бочке?

— Постучи ему туда, может сдастся, — пошутил я, чтобы сбросить напряжение, которое осталось от ожидания, что украинцы окажут жесткое сопротивление нашим группам.

Я увидел и услышал, как боец подошел к бочке и заколотил по ней прикладом: «Хохол! Вылазь и сдавайся! Жить будешь».

— Пошел на хер! — на чистом русском ответил ему из бочки укроп. — Хер вы меня тут возьмете! — стал истерить он.

— Что делать, командир?

— Уничтожать. Мы ему давали шанс. Берешь кумулятивную «морковку» к РПГ и с тридцати метров мочишь по бочке. Она и танк прожигает, а бочку тем более расплавит вместе с ним. Предупреди его, что ему будет жарко, если не вылезет.

Украинец не сдался, тем самым подписав себе смертный приговор. Кумулятивная струя пробила в бочке дыру, через которую вдогонку его законтролили из автомата. Остальные отстреливались из подвала, в который вела единственная крутая лестница. Как только наши приближались к ней, оттуда стреляли автомат и пулемет. Из Бахмута стали лететь мины, и я приказал ребятам рассредоточиться по захваченным зданиям и держать под прицелом выход из подвала. Три двойки заняли оборону на западной и юго-западной окраинах базы, чтобы отрезать возможность контратаки по деблокированию засевших в подвале ВСУшников.