Штурм Бахмута. Позывной «Констебль»

Но гранатометчик – это большая ответственность. Во-первых, ты должен быстро принимать решения. Ты должен быстро менять позиции. Ты должен уметь стрелять навскидку – иначе тебя могут очень быстро «задвухсотить».

Никто из нас не говорил слова «смерть» или «погибнуть». На войне не принято произносить это. Они заменяются другими: «обнулиться», «вытечь», «забараниться». Эти слова – своеобразные магические заклинания, которые не дают прийти смерти, а создают иллюзию, что ее нет.

– «Грязныш»? Двигай сюда! Сейчас группа будет штурмовать окоп, а ты будешь продвигаться за ними и в нужный момент подавишь пулемет вон в том окопе. Ясно?

– Хорошо.

Он трусцой подбежал ко мне с РПГ.

Группа состояла из четырех троек, в каждой из которых два человека двигались вперед, а третий обеспечивал защитой их движение. Так, прикрывая друг друга, они двигались в шахматном порядке вперед, сближаясь с окопом. Группа стала разворачиваться в «подкову». Я шел рядом и поправлял их действия комментариями.

– «Матрос», снизь силуэт! Давай! Давай! Пошел… «Цистит»! «Цистит», бля, не зевай!

– Крою!

Он встал на колено и выпустил короткую очередь в сторону окопа.

– Пошел, следующий!

Цель слаживания группы – добиться синхронности в передвижении и прикрытии друг друга, чтобы бойцы передвигалась как единый организм не по команде, а самостоятельно и на автомате.

Группа максимально сблизилась с окопом и тут за моей спиной прозвучал выстрел из гранатомета. Метрах в пяти от группы в воздух взлетел столб огня и земли. Все попадали на землю.

«Задвухсотил» пацанов!» – подумал я и подбежал к бойцам, которые лежали на земле с выпученными глазами и ощупывали себя руками.

– Убитые или раненые есть? – обратился я к бойцам, осматривал их.

Ни тех, ни других, к счастью, не оказалось. Я очень сильно испугался в тот момент. Я стоял и смотрел на сжавшегося в комок «Грязныша» и думал: «Ну зачем он приперся на войну? Зачем я навязал ему эту должность? Больше он стрелять из гранатомета не будет!».

Вечером бойцы привели к нам таджика с позывным «Талса», который имел образование медбрата. У нас появился первый медик, который мог показывать другим бойцам, как правильно затягивать жгут и перебинтовываться. Бригада у нас складывалась интернациональная. В нашем отделении были украинцы, русские, белорусы, таджики, узбеки, армяне и люди других национальностей. Потомки Паниковского – человека без паспорта. Ребята, которые записались добровольцами и не имели российского гражданства, в случае удачного окончания контракта должны были получить паспорт гражданина Российской Федерации.

Вечером, перечитывая и сверяя штатку, я увидел, что у одного из «Кашников» скоро будет день рождения. Мне в голову пришла идея праздновать дни рождения каждого бойца, в моем подразделения. Мне было неприятно разделение людей на касты и подгруппы. Я хотел как можно скорее уничтожить это деление между «Вэшниками» и «Кашниками». Воевать нам предстоит вместе и на одинаковых условиях, а для пули или мины нет разницы, «Вэшник» ты, или «Кашник».

А для врага – тем более. Смерть уровняет всех. Так пусть это произойдет еще при жизни.

Помощник пулеметчика «Цистит»

На следующий день ко мне с серьезным видом подошел таджик Джура с позывным «Цистит». Мудрый талантливый мужик с веселым нравом. Он был небольшого роста и среднего телосложения. Он сидел за убийство на почве обостренного чувства несправедливости. Мошенник-прораб хотел кинуть его и бригаду, которой он руководил, на деньги. В процессе выяснения отношений прораба настигла немедленная карма, и Джура убил его голыми руками. Ему дали пятнадцать лет, из которых он отсидел шесть. ЧВК «Вагнер» стал для него шансом скостить оставшиеся девять и вернуться к жене и детям.

– Командир, – сказал он, смотря мне в глаза, – я хочу пулеметчиком быть. Или хотя бы помощником пулеметчика.

– Ты в своем уме, Джура? Тебе придется таскать свой автомат, разгрузку и еще БК для пулемета. Это тысяча патронов. Примерно тридцать пять килограмм, – он внимательно слушал и понимающе кивал головой. – На тебе одновременно будет шестьдесят килограмм. Ты умрешь, братан!

– Я все обдумал и решил, командир. Хочу быть помощником пулеметчика.

– Окей! Вот пулеметчик, «Калф». Судя по телосложению, он весит примерно килограмм сто десять, – я повернулся и крикнул «Калфу», чтобы он подошел к нам. – Калф «триста», твои действия?

Джура удивленно посмотрел на меня.

– Чего ты смотришь на меня глазами побитой собаки? Твой товарищ ранен! До зоны эвакуации сто метров. Вытащишь его с оружием – будешь помощником пулеметчика, – сказал я с ухмылкой, заранее торжествуя провал «Цистита».

В ту же секунду, Джура взвалил себе на плечи тушу «Калфа», взял пулемет с коробкой на двести патронов и довольный побежал вперед.

– Не потянет «Цистит», – сказал кто-то сзади меня.

– Джура в зоне и не такое в цехе тягал, – заметил другой.

– И я не сильно большой, а «Сверкана» постоянно таскаю. – добавил «Эрик». – А «Сверкай» не меньше «Калфа».