Штурм Корфу

Перепуганный Кадыр-бей стал умолять главнокомандующего усмирить его команды. Ушаков тут же направился на турецкий флагманский корабль. Галионджи боялись Ушак-пашу, и порядок был быстро восстановлен. Однако Ушаков понимал, что это ненадолго, что лишается не очень надежного союзника. Понимал и турецкий адмирал, что удержать свою эскадру у берегов Италии не удастся, но за самовольный уход он мог лишиться головы. Поэтому на следующий день Кадыр-бей обратился к Федору Федоровичу с просьбой выдать ему оправдательный документ. Главнокомандующий подготовил соответствующее письмо для незадачливого адмирала. И хотя роль турецкого флота в экспедиции не была значительной, все же взаимодействие с ней было полезным. Это положительно сказалось на ходе кампании. Адмиралы действовали в тесном контакте и согласии. Кадыр-бей охотно подчинялся во всем главнокомандующему объединенной эскадрой, считая его своим учителем, а Ушаков относился к нему с доверием.

Ранним утром 1 сентября 1799 года один из турецких кораблей снялся с якоря и направился в открытое море. За ним, становясь под паруса, последовали остальные суда. Замыкал бегство корабль Кадыр-бея…

Эскадра Ушакова прибыла в Неаполитанскую бухту 8 сентября. Перед тем, 28 августа, А. В. Суворов, неожиданно получив предписание Павла I, покинул освобожденную им Северную Италию и повел своих чудо-богатырей в Швейцарию через Альпы, покрытые снегом. На это неоправданное решение император пошел под влиянием союзников России. Австрия стремилась, воспользовавшись плодами суворовских побед, укрепить свое господство в Северной Италии и поэтому пыталась под любым предлогом вытеснить оттуда русские войска. Англия же боялась усиления российского влияния на Средиземноморском театре.

Армия Суворова находилась еще в пути, когда эрцгерцог Карл, командовавший австрийской армией к Швейцарии, с которой должен был соединиться Суворов, увел свои потрепанные войска, оголив двухсотверстный фронт, оставив русский корпус А. М. Римского-Корсакова перед противником, втрое превосходившим его по силам. Французы нанесли ему тяжелое поражение, и он вынужден был отступить за Рейн.

С прибытием к месту назначения в тяжелое положение попала и 20-тысячная армия Суворова: была зажата со всех сторон французскими войсками, насчитывавшими 80 тысяч человек. И все же фельдмаршал со своими чудо-богатырями сумел вырваться из окружения — вывел свою прославленную армию через труднодоступные хребты Глариса и Паникса к Верхнему Рейну.

Эскадра Ушакова и после ухода из Италии армии Суворова продолжала действовать у берегов Апеннинского полуострова.

В Неаполе адмирал готовил экспедицию для похода на Рим, сформировав отряд своих морских гренадеров и моряков из корабельных команд численностью более 800 человек во главе с подполковником Скипорой и лейтенантом Балабиным.

В сентябре десантный отряд двинулся к итальянской столице. Узнав о приближении к городу русских и итальянских войск, французский гарнизон капитулировал. 19 сентября 1799 года впервые в истории древнего Рима на его улицах появились колонны русских моряков с развевающимися знаменами. Это событие лейтенант Петр Балабин так описал в донесении командующему: «Вчерашнего числа с малым нашим корпусом вошли мы в город Рим. Восторг, с каким нас встретили жители, делает величайшую честь и славу россиянам. От самых ворот св. Иоанна до солдатских квартир обе стороны улиц были усеяны обывателями обоего пола. Даже с трудом могли проходить наши войска… „Вот, — говорили жители, — вот те, кои бьют французов и коих они боятся! Вот наши избавители!..“ Я приметил, что на всех лицах было написано искреннее удовольствие»[67].

Русскому отряду римляне были так рады еще и потому, что видели в нем защиту от «армии веры» кардинала Руффо, пытавшейся и в Риме учинить разбой. Русские моряки спасли город от ужасов насилия, грабежей, убийств. Пока они находились там, население было в безопасности, в Риме царил порядок.

С честью выполнив свою задачу, отряд вскоре возвратился на эскадру.

Восьмитысячный австрийский корпус двинулся к Анконе, осажденной десантом капитана 2 ранга А. А. Сорокина и отрядами местных ополченцев. Более чем за два месяца осады, под непрерывным обстрелом батареи, установленной на берегу, и фрегатов крепость была сильно ослаблена. Близилась развязка. И в это время австрийцы снова пошли на предательство. Когда изнеможенный гарнизон уже был готов спустить флаг, они, вместо того чтобы совместно с русскими предпринять решительный штурм, за спиной у своих союзников подписали сепаратный договор о капитуляции крепости. Французы были выпущены из крепости со всем своим оружием и имуществом, а над ней появился лишь австрийский флаг.

В конце октября Нельсон неожиданно предложил Ушакову принять участие в освобождении Мальты. Стало ясно, английский адмирал, прежде так настойчиво отвергавший помощь русской, эскадры, теперь потерял всякую надежду взять крепость Ла-Валетта своими силами.

Ушаков откликнулся и начал подготовку к походу.