Штурм Корфу

Предписание немало смутило адмирала. Сколько раз приходилось ему вести сражения с турецким флотом и нещадно громить его! А теперь вот предстоит «содействовать» с ним. Из неприятелей — да в союзники! Поистине неисповедимы пути господни…

Но обсуждать не приходится — на другой же день Ушаков отправил курьера обратно в Петербург с донесением о том, что приступает к незамедлительному исполнению высочайшего повеления.

Поход предстоял дальний и трудный. Экипажи готовили свои корабли тщательнее обычного, с особым старанием. До выхода оставалась всего неделя, поэтому все работы велись одновременно. Команды устраняли повреждения, полученные в недавнем походе, — конопатили бортовую обшивку, меняли порванные ветром паруса и перетертые снасти, а также запасались пресной водой, продовольствием, дровами, материалами на случай ремонта судов.

12 августа 1798 года эскадра вышла из Севастопольской бухты на внешний рейд, а спустя два дня взяла курс на Константинополь (Стамбул).

Головным шел флагманский корабль «Св. Павел», унаследовавший это имя от построенного Ушаковым судна, уже отслужившего свой недолгий срок. Он был покрупнее и помощнее прежнего, на его трех деках[10] было установлено 84 орудия, причем на первом, нижнем, — 36-фунтовые, самые крупные. Да и весь Черноморский флот набрал силу и в свою короткую биографию уже вписал не одну громкую победу благодаря флотоводческому таланту вице-адмирала Ушакова и высокой выучке и героизму моряков.

В трех походных колоннах следовали линейные корабли «Св. Павел», «Св. Петр», «Захарий и Елизавета», «Богоявление Господне», «Св. Троица», «Мария Магдалина», семь фрегатов и несколько мелких судов[11]. Еще два линейных корабля, постройка которых завершалась, должны были присоединиться к эскадре позднее. В Севастополе оставалась резервная эскадра из устаревших судов, предназначалась она для обороны крымских берегов, а при необходимости — для усиления отбывавшей эскадры.

Уходившими кораблями командовали опытные и храбрые офицеры, в большинстве ученики и соратники Ушакова, не раз участвовавшие в морских сражениях: Д. Н. Сенявин, будущий выдающийся флотоводец, И. А. Шостак, И. А. Селивачев, А. П. Алексиано, Е. Сарандинаки, И. О. Салтанов и другие. Личный состав эскадры насчитывал 7406 человек, в том числе 1700 солдат «черноморских адмиралтейских батальонов». На ее вооружении было 792 орудия[12].

Вначале погода благоприятствовала плаванию: дул умеренный норд-вест и суда были на ветре. Однако вскоре разыгрался не на шутку шторм. Разбросав корабли, он нарушил походный строй. Когда эскадра перед Босфором (в то время назывался Дарданеллами Константинопольского пролива) вновь собралась, оказалось, что некоторые суда получили серьезные повреждения. Большинство из них устранили силами имевшихся в составе команд плотников и других мастеровых матросов. «Св. Троицу» и акат «Св. Ирина» Ушаков вернул в Севастополь с предписанием после ремонта немедленно следовать к эскадре в Константинополь.

Договор о дружбе и союзе с Турцией в совместной борьбе против Франции еще не был подписан, это произойдет чуть позже, 23 декабря. Поэтому адмирал послал легкое судно — авиз «Панагия» с письмом к русскому посланнику в Константинополе В. С. Томаре, чтобы узнать, достигнуто ли соглашение о беспрепятственном проходе эскадры через пролив.

Ожидать у Босфора ответа Ушакову пришлось недолго. 24 августа русская эскадра впервые вошла в пролив. Моряки с интересом смотрели на проплывавшие вдоль бортов диковинные селения с низенькими домами, облепившими зеленые холмы, тонкими минаретами многочисленных мечетей, возвышавшимися над строениями, словно раззолоченные свечи.

Знаменитую ушаковскую эскадру, своими победами доставившую туркам столько огорчений, встречали на всем пути по проливу с огромным интересом. Толпы людей, заполнившие оба берега, европейский и азиатский, бурно приветствовали российских моряков, с любопытством смотрели на русские корабли. Даже сам султан Селим III не смог преодолеть этого чувства. Одевшись в простую одежду, он обошел бросившую якоря эскадру на своем каике, внимательно рассматривая русские суда и любуясь царившим на них образцовым порядком.

Едва корабли спустили паруса, как на борт «Св. Павла» поднялся Василий Степанович Томара. Русский посланник при султанском дворе был обрусевшим греком, довольно образованным человеком. Он прилагал немалые усилия для сближения Турции и России. Дипломат был очень рад встрече с посланцами своей страны. Поздравив Ушакова с благополучным прибытием, он подробно проинформировал его о международной обстановке в районе Средиземноморья, поставил в известность о высадке экспедиционной армии Наполеона в Египте, о захвате французами Мальты, о победе Нельсона при Абукире. Затем посланник рассказал о положении в Турции, о ее сильной обеспокоенности последними событиями на Средиземноморье, особенно проникновением французов на западное побережье Балкан и захватом Египта, о большой надежде Порты на русскую помощь.