Штурм Пика Сталина

"6/IX.

У Абалакова резь в глазах почти совсем прошла. Решаем начинать спуск. Одеваемся и вылезаем из палаток. Н.П. с Абалаковым идут впереди. Ждём с Цаком, когда они несколько спустятся, чтобы не сбросить на них камней, после чего сами начинаем спуск. Иду по узкому скалистому ребру, как пьяный. Голова кружится, ноги так слабы, что не держат. Вот уже шесть дней, как я совсем ничего не ем, а до этого четыре дня был на голодном пайке.

Смотрю вниз, на двухкилометровые пропасти. Полное безразличие — упаду или нет. Балансируя, начинаю спускаться. Руки с трудом удерживают верёвку, закреплённую на крюках. Антон (Цак) молодчина, спокоен и не торопит. Идти связанным с человеком в таком состоянии, как я, — это на грани самоубийства. Кричу ему, что страховать его не буду, так как при моем состоянии это бесполезно, а я потеряю последние силы. Н.П. с Абалаковым идут также не быстрее нас. Ждём, когда они пройдут дальше. Цак даёт мне подержать свой ледоруб, я его кладу рядом, забываю о нем и при неосторожном движении сталкиваю вниз. Он делает несколько скачков по скалам и исчезает в бездне. Отдаю Цаку свой ледоруб. Положение наше сразу значительно ухудшается. Идти без ледоруба по скалам ещё кое-как можно, но по ледяному склону и фирновым гребням до крайности трудно.

Начинаем спуск дальше. Оледеневшие склоны. Впиваюсь ногтями в старые ступени. Наконец, благополучно внизу. Дальше идут скалы — это легче. Дохожу до узкого снежного гребня. Он настолько узок, что ступни не помещаются на нём. Балансирую без ледоруба, как канатоходец. Упасть — это значит стащить Цака. Смотрю только на свои ноги, куда их ставить. Но и это препятствие пройдено. С помощью Цака спускаюсь по верёвочной лестнице. Остаётся немного до лагеря «5900». Ещё усилие, и мы будем у цели. На последнем «жандарме» нас встречают носильщики. Наконец мы в лагере. Просто не верится, что мне, больному, удалось осилить этот спуск. Целиком обязан этим Цаку…"

7 сентября верхняя группа вернулась в ледниковый лагерь.

XIII.

Возвращение. — Поход на обсерваторию на леднике Федченко.

Итак, восхождение окончено. Мы уходим, покидаем место, где прожили месяц, где испытали величайшие тревоги и величайшую радость.

Мы укладываем вещи, свёртываем палатки. Маленький Дудин стоит в середине лагеря и распоряжается вьючкой лошадей. Маслаев терпеливо высекает на большом камне две надписи. Одна обнесена траурной каймой. Она говорит о неизбежных жертвах рудной борьбы:

При подготовительной работе трагически

погибли:

альпинист Н. А. Николаев 33 лет

и носильщик Джамбай Ирале 20 лет

Другая говорит о великолепной победе советских альпинистов. Под гербом Республики советов высечены слова:

Высочайшая вершина СССР —

пик Сталина высотой 7 495 м.

взята 3/IX 1933 г.