Штурм России

Все случилось вчера. Дождь зарядил с самого утра и холодный ветер с моря бросал его косые струи на окна фургона. Густав как обычно приехал на работу в русское телешоу, давно смирившись со своей скромной ролью. Вместо того, чтобы предлагать новые, свежие идеи, яркие неожиданные ходы, он – Профессионал с большой буквы – следил всего лишь за мониторами прямого эфира. Больше ничего.

Русские все делали сами, они привезли с собой даже водителей и уборщиц, а эстонца пригласили только потому, что по контракту с властями в составе съемочной группы должно было быть не менее одного представителя коренного населения. Иначе им не разрешили бы здесь снимать. Формально русские выполнили этот пункт. И теперь Густав Сирманн, практически стопроцентный эстонец с классическим университетским образованием, человек, которого в лицо называли «незаменимым» на эстонском телевидении, следил за мониторами прямого эфира. Работа, с которой справилась бы даже мышь! Специально обученная, конечно.

Один из мониторов работал постоянно – и днем в серых тонах балтийского неба, и ночью в трепетном свете факелов – в прямой эфир и в интернет передавалась картинка главного приза – стоящий на невысоком каменном постаменте сундук с наваленными доверху пачками евро. Вот они – ценности современного мира! Деньги, цветные бумажки, так манящие к себе участников телешоу.

Густав как-то задумался, что же будет ждать победителя, который получит главный приз? Что он будет делать с деньгами? На что потратит? Обычные вопросы, на которые всегда есть ответы из серии «а вот я бы…».

Мысленно вкусив эту жизнь, в которой он бог бы управлять Bentley, жить на Пикк Ялг, и питаться в «чесночном» ресторане на Ратушной площади, Густав в отличие от многих, философски продвинулся дальше – за парадную ширму. И опять же мысленно обнаружил там жуткую боязнь эти деньги потерять, подозрения, что друзья и близкие тоже будут иметь виды на его миллион, а главное – разочарование оттого, что все это досталось не за упорный труд и недюжинный талант, а просто так. Словом, эстонец в очередной раз убедился, что его жизнь хороша именно такая, как есть. Замечательно, что в ней нет никаких неожиданностей, все идет по плану и развивается постепенно. А в этом и есть главная эстонская ценность – спокойствие. Нет, для себя он определенно не желал испытаний неожиданно свалившимися деньгами.

С тех пор он больше не возвращался к этой мысли, хотя сундук в мониторе видел каждый день. Густав просто привык к нему, как привык к обшарпанному столу, раздолбанному стулу на колесиках с одной отломанной ручкой, вешалке, железному ящику с коммутацией и унылому пейзажу за окном. Похвастаться тем, что за время съемок он нажил себе верных друзей, которые травят тебе последние анекдоты или заходят выпить пивка, он не мог. Слишком очевидна была культурная пропасть между ним и остальной съемочной группой. И вплоть до сего дня отношения были приятельские, но не более.

Но вот, буквально накануне, неожиданно, к Густаву подошел один упитанный русский мужик из режиссерской группы и сообщил, что: «ребята из его смены хотят пообщаться со своим эстонским коллегой. Узнать больше о стране, и вообще, почему Таллинн пишется с двумя «н».В итоге, русский предложил со своей стороны – пиво, а со стороны Сирманна – копченую салаку, которой так славятся здешние места.

Поэтому, прибыв на рабочее место, Густав выложил пакет с салакой на стол перед мониторами и стал ждать. Спустя полчаса в фургон в его фургон ввалились четверо – мужик из режиссерской группы, смурной рыжий техник и два здоровенных охранника, которые должны были сегодня заступать на остров, охранять сундук. Как не пытался Густав в течение следующего часа «сдружиться с ребятами», рассказывая им смешные эстонские анекдоты, они лишь непонимающе переглядывались и, молча налегали на салаку. Было даже как-то неловко. Как будто «ребята» накануне визита внимательно изучили басню Крылова, все детали поведения ее героя. Короче, эстонец распинался, а Васька слушал, да жрал себе за обе щеки!

Все это было как-то нехорошо, думал Густав, сложившись вдвое от очередной собственной шутки, – и предчувствие не обмануло эстонца. Время шло, салака была съедена, пиво выпито. И в этот момент, как по команде, и охранники, и техник, и, главное, мужик из режиссерской группы изобразили на лицах «приближение поезда», и, картинно заламывая руки, отправились в лазарет с подозрением на пищевое отравление. К вечеру все они валялись на кушетках, держась за животы и отпуская в адрес суверенной Эстонии ноты протеста.

Вот так наживать себе друзей среди русских! Удивительно, что сам Сирманн остался цел и невредим – салака показалась ему превосходной, не в пример русскому пиву … В итоге – казалось бы, дикость! – сундук на острове остался без охраны.

Словом, не считая неприятности с «друзьями», в этот вечер не произошло ничего не обычного. Спокойствие вернулось. Его ждала такая же работа, как и всегда. Ровно мерцают мониторы. Прямой эфир. Сундук на месте. Задача – только наблюдать, чтобы все камеры работали…