Штурм

Надетая на рыцаря амуниция вкупе с оружием весили немало, но его походка была упругой и легкой. Уже по одним движениям противника можно было определить, что против Куприянова вышел матерый рубака. Такой, который всю жизнь провел в седле и на поле брани. Это был не просто тренированный любитель постановочных реконструкций Средневековья или ролевых игр. Чем дальше, тем больше Кальтер приходил к мысли, что ему бросил вызов самый настоящий воин той эпохи, в которой носили такие доспехи и оружие. Жаль, Кальтер был профаном в подобных исторических вопросах и не мог определить, откуда сюда занесло этого всадника вместе с лошадью. Судя по его речи, он мог быть английским рыцарем, к примеру, времен Столетней войны. Или войны Алой и Белой розы… Что там, кстати, изображено у него на щите?

Только теперь Кальтер сумел рассмотреть щит, который все это время висел у врага за спиной. Действительно, выцветший и потертый рисунок на нем напоминал раскрывшийся бутон белой розы. А может, это был какой-то другой цветок. Или даже не цветок, а абстрактный узор. Какая разница – разве для Куприянова это имело значение?

Хотя нет, кое-что на картине сумело-таки вызвать у него неподдельный интерес, даже несмотря на то что ему угрожала смерть. Прямо в центре нарисованного цветка находилась фигура, которая плохо вписывалась в этот рисунок. Во-первых, потому что она была квадратной формы, тогда как все линии на изображении обладали плавными изгибами. А во-вторых, эта эклектичная деталь оказалась на поверку и вовсе не нарисованной, а настоящей и наклеенной поверх щита. Но гораздо любопытнее было то, что такая же вещица имелась и у Кальтера! Разве что цвет у нее был иной – красный, а не белый, – и Кальтер не использовал ее в качестве украшения.

Пакаль!

Рыцарь наступал на чужака, прикрывшись щитом, к которому был прикреплен белый пакаль. Вы только гляньте, какой выдумщик! В то время как все известные Куприянову искатели артефактов прятали свои находки, чтобы их не обнаружили сканеры конкурентов, этот «квестер» выставлял свою добычу напоказ, никого не страшась.

Неизвестно, была ли в его идее хоть какая-то практическая польза. Но если он и впрямь открыл у пакаля некое полезное свойство, Кальтеру следовало быть предельно бдительным. Такой «заколдованный» щит мог таить в себе массу неприятных сюрпризов. Причем как для врага, так и для своего владельца, если тому не повезет укротить сокрытую в пакале аномальную энергию.

Кальтер насторожился, ожидая от «пакаленосца» любой неприятности. Однако к следующему сюрпризу, который тот ему преподнес, он опять оказался не готов. Едва Кальтер смог разглядеть пакальный рисунок, так сразу же выяснилась новая удивительная подробность: на артефакте была изображена держащая кинжал рука в железной перчатке. Она походила и на деталь рыцарского доспеха, и на протез, что носил вместо левого предплечья Куприянов. Причем на протез она походила даже больше.

Но самое интересное заключалось в другом. Это был именно тот самый артефакт, который Кальтер когда-то раздобыл в Дубае. И который затем был передан «серыми» Грязному Ироду. А спустя три месяца Грязный Ирод вернул его Кальтеру в Скважинске. Затем, чтобы его в итоге отобрали у Кальтера охранники тюрьмы на Татакото. Как распорядились они этим пакалем в дальнейшем, уже неизвестно, но, скорее всего, он был продан ими на черном рынке. Ну а то, что беглый зэк вновь встретил этот артефакт, было целиком и полностью заслугой «серых». Они продолжали изгаляться над Кальтером всеми мыслимыми и немыслимыми способами, и он понятия не имел, наступит ли когда-нибудь конец его злоключениям…

Глава 4

– Этот пакаль – мой! – заявил Кальтер по-английски и указал на вражеский щит. Придумать что-то пооригинальнее он не смог, но и промолчать – тоже. Как знать, возможно, рыцарь выставил пакаль на всеобщее обозрение, потому что исполнял возложенную на него «серыми» почетную миссию – искал хозяина сего «священного грааля»… Дурацкая теория. Но почему бы не проверить и ее, пока здесь не пролилась кровь?

– О, пэйкэль! – воскликнул рыцарь, уловив ключевое слово, которое было ему явно знакомо. После чего трижды стукнул плашмя мечом по щиту и произнес короткую яростную отповедь, смысл которой в целом дошел до Куприянова и мог уложиться всего в два слова: «Попробуй забери!»

Что ж, вот и объяснились…

А хотя чему тут удивляться? Само собой, что эта встреча была неслучайной. Два владельца пакалей сошлись лицом к лицу, а по завершении их схватки у кого-то из них станет на один артефакт больше, а другой отправится на корм червям… Или, точнее, воронам и падальщикам – вряд ли рыцарь станет утруждать себя копанием для Кальтера могилы. Так же как он не собирался оказывать врагу такую почесть. Тем более что тот вдобавок первым на него напал.