Штурманок прокладывает курс (илл. Ф. Махонина)

— Он на заводе, — сказал кассир. — Конец смены — в шесть.

— Хорошо. Встретьте его. Свидание со мной — в девятнадцать, вон в том сквере у фонтана.

— Я не имею права. Я только передаю записки.

— На мою ответственность.

— Но, герр Вегнер, я подчиняюсь не вам…

— Тот, кому вы подчиняетесь, погиб. В девятнадцать жду.

Через десять минут я уже выводил из гаража «фиат» Динглингера. До Вурцена — сто двадцать километров. Успею или нет?

Шоссе шло параллельно Эльбе, вниз по течению. Стрелка спидометра легко перевалила через цифру 100. Ровно гудел мотор. Идеально гладкое полотно асфальта мчалось мне навстречу вместе с голыми деревьями, коттеджами, встречными машинами.

Я въехал в древний городок Майсен. Его улочки, построенные тысячу лет назад, еще при Генрихе-Птицелове[111], не были рассчитаны на автомобильное движение. На углу, у дома из серого камня, пористого от времени, пришлось остановиться. Каменные воины стерегли вход в ресторан «Миттельальтер». У этого средневекового ресторана стоял вполне современный «мерседес». Из него вышли трое в черной форме гестапо с нарукавными повязками. Мне надо было подождать, пока пройдет автобус или отъедет «мерседес». Я знал эти проклятые машины с зажимами для ног арестованного. Один из гестаповцев окликнул меня:

— О, герр Вегнер! Решили посмотреть древности?

Я был для них своим. Мы не раз встречались на допросах.

— А вы что здесь делаете? Решили проверить благонадежность этих типов? — Я кивнул в сторону древних воинов у входа.

— Нет, мы хотим проверить, какое здесь пиво и бифштексы, — ответил гестаповец. — С утра голодные как волки. Только собрались пообедать на Прагерштрассе, как пришлось ехать в Вурцен.

— Там тоже отбивные?

Он захохотал, наклонился к окну «фиата» и понизил голос:

— Кое-что поделикатнее. Скорее, куропатка в белом соусе. Молоденькая фройляйн, причем невеста иностранного дипломата.

Каменные истуканы качнулись вместе со стеной. С трудом я разжал губы:

— Ну что ж, желаю успеха.

— Может быть, пообедаем вместе? Здесь великолепная кухня.

— Спасибо, спешу. Я тоже тороплюсь к одной фройляйн, но совсем по другому делу. Приятного аппетита!

Автобус уже прошел. Дорога была свободна. Озноб и оцепенение сменились хорошо знакомым ощущением боя. Руки не дрожали на рулевом колесе. Проехав Майсен, я снова нажал акселератор до предела. Эльба ушла влево. Еще полчаса — и впереди показалась розовая черепица Вурцена. Гестаповцы уже, вероятно, заканчивали свой обед. А что, если не застану Анни? Где искать ее?

Она была дома. Сидела за столом в черном платье, бледная, напряженная. Увидев меня, вздрогнула, вскочила:

— Зачем ты приехал?! Уезжай сейчас же! — Она обнимала меня и тут же отталкивала. — Уезжай! Я уже попрощалась с тобой.

— Анни, ты знаешь?..

— Я знаю все. Уходи же ты, ради бога, пока не поздно!

— А почему ты?.. Чего ты ждешь?

— За мной должен был прийти человек, но теперь, видно, уже не придет. Минут через десять я ушла бы куда глаза глядят.

— Тогда собирайся. Где твое пальто?

Она все еще не соглашалась:

— Я не поеду. Погибнешь вместе со мной!

Я силой вывел ее на кухню, сказал фрау Шведе:

— Запомните, пожалуйста: Марта уехала в Лейпциг утренним поездом. Надеюсь, вас они не тронут.

Назад я поехал другой дорогой. Мы пересекли речушку Мульде, повернули на юг, чтобы возвратиться в Дрезден через Дебельн. Анни сидела в машине как каменная. Смерть Павла Ивановича потрясла ее. Оказалось, один из берлинских «друзей» Немлера застал его у своего сейфа. Завязался бой. Разведчик сумел выбраться на улицу, но он был уже смертельно ранен. Его шоферу удалось спастись. Он-то и сообщил Анни о катастрофе.

Когда мы въехали в Дрезден, оставалось два часа до встречи с Эрихом. А что, если отвезти Анни на квартиру Готфрида? Дома он не бывает, а следить там не станет никто. Но едва мы остановились у входа, как из подъезда вышел сам Готфрид, в гражданском костюме, с плащом на руке. Проехать мимо было невозможно. Он увидел меня за рулем своей машины и замахал шляпой. Анни опустила вуалетку, а я выскочил из машины:

— Как удачно, что застал тебя! Специально заехал узнать, не нужна ли тебе машина.

Готфрид беззастенчиво отодвинул меня.

— Что ты ее прячешь? Не отниму. Поезжай куда хочешь. За мной придет служебная.

— Ну чудесно! Так мы покатаемся часок по набережным?

— Хоть до утра. Желаю успеха, фройляйн!

Анни кивнула ему из машины, но он думал уже о другом:

— Ты не забыл своего обещания? Завтра ты — мой шофер!

Подъехала служебная машина, и Готфрид уселся в нее. Опустив стекло, он покрутил пальцем, изображая винт самолета:

— Завтра мы с тобой, вероятно…

Эта новость оглушила меня. Что делать с Анни?

— Готфрид, постой! Ты думаешь, действительно завтра?

— Скорее всего, да. А там черт его знает! Пользуйся жизнью, пока возможно. Да, Макс, я сегодня хотел познакомиться с твоей фрау Ирмой, заехал без звонка и не застал. Только пес рычит за дверью. Где ее носит?

Я не успел ответить. Его машина тронулась.

— Пошли, Анни!

Мы поднялись на второй этаж, я отпер дверь своим ключом.

— Жди меня тут. На звонки не отвечай. Не открывай никому.

8