ShturmBahmuta_2024

- Подъехала. Накидывайте! - командовал «Пегас». -Есть попадание! Группа эвакуации легла. По-моему, один «двести», - тут же сообщал он.

- «Пегас», ты из нас самый главный маньяк. Убил больше всех людей уже, - комментировал его действия командир по рации.

- А на вид и не скажешь, - добавлял «Горбунок».

Я видел, что «Пегасу» было приятно слышать, как его хвалят. У него действительно получалось делать то, чему он научился на войне. За эти полтора месяца его мастерство вышло на новый уровень и ему можно было присвоить звание «Ас Вагнера»!

В течение дня Володины «тяжи» продолжали работать по украинским позициям. Кошмарили их и «стирали» личный состав. В ответ украинцы занимались тем же самым. Шла непрерывная дуэль «тяжей» и минометов. На ночь дуэль стихала, чтобы утром начаться снова.

Днем была разбита и наша эвакуация. Сереге пришлось опять доукомплектовывать свои группы из пополнения. Вечером я вернулся в подвал и встретил там Андрея «Древнего» - помощника «Баса» - и вернувшегося после госпиталя «Дилемму».

- Здорово! - поприветствовал я их. - Спасибо, что помогли сегодня... Как, впрочем, и обычно. Слышал, вам тоже досталось сегодня?

- Да... Погиб один наш товарищ. Ноги оторвало. А трем осколками посекло ноги, как обычно. «Бас»-то там ни при чем. Он просто испугался и не в ту сторону побежал и давай кучковаться с вашими. А бьют, сам понимаешь, где есть скопление людей. Вот его и убило, - стал он почему-то выгораживать Серегу.

Так закончился еще один рабочий день третьего взвода седьмого штурмового отряда ЧВК «Вагнер» работающего между поселками Опытное и Клещеевкой.

На следующий день с самого утра мы задействовали всю нашу мощь: два расчета СПГ, два расчета АГС, трофейные пулеметы и два минометных расчета соседей. Володя грамотно подвел минометы десантников, и на третьем залпе они накрыли большой блиндаж во рве.

- Есть попадание! Все в яблочко! - заорал от радости «Пегас». - «Констебль», можно заходить.

И пацаны пошли по рву ровно с востока на запад. Пятерка, разбившись на две штурмовые двойки, броском запрыгнула в окопы и в третий раз взяла большой блиндаж. В последнем маленьком блиндаже, который был дальше, забаррикадировался украинский десантник и отказался сдаваться. Его закидали гранатами и, не задерживаясь, пошли вперед.

- «Констебль» - «Мегатрону»? Мы тут взяли пленного. Он раненый.

- Давно пленных не было. Одного отправь, пусть на подвал его тащит. А сами дальше двигайтесь.

Я смотрел через планшет, как они зачистили все блиндажи, досмотрели убитых и отправили пленного, документы и гаджеты ВСУшников назад, а сами стали продвигаться по рву. Наблюдать через планшет за боем было тревожно и интересно. Эмоционально я очень сильно переживал за них, но рационально я понимал, что для меня это безопасно.

Я не там. Для них это была не игра, а реальный бой, в котором на кону находится самое дорогое, что есть у человека - его жизнь. В любой момент каждый из них мог потерять ее и отправиться на «Аид».

У человека есть масса адаптационных психологических защит, которые помогают на время боя забыть о смерти. Во-первых, это невозможность концентрировать свое внимание на нескольких объектах, когда сознание не может одновременно помнить о смерти и сосредотачиваться на ежесекундных задачах в бою. Сознание больше похоже на луч фонаря в темной комнате, которое способно сконцентрироваться только на том, что является самым важным на данный момент. И если в бою ты будешь думать о смерти, тебя парализует ужас, и ты погибнешь. В бою нужно собрать все свои органы восприятия - слух, зрение, обоняние, осязание - на данном моменте, чтобы быть готовым прятаться или нападать. Для усиления этого, в бою работают парами: один идет впереди, а второй кроет его и страхует. Когда первый отстрелялся, он уходит назад для перезарядки, а второй становится первым и начинает вести пару.

Во-вторых, адреналин, норадреналин и кортизол, которые позволяют усилить концентрацию, притупить боль и увеличить физические и психологические способности человека. В-третьих, у человека есть психологические защиты, которые не позволяют ему воспринимать реальность такой, какая она есть на самом деле. И, вместо того чтобы признать неоспоримый факт, что на войне нет ни одной защиты, которая бы гарантировала выживание, мы начинаем вытеснять эту ужасную реальность и прикрываемся детской верой в то, что я особенный и моя жизнь важнее, чем жизни других. Что некая справедливая и высшая сила обязательно спасет именно меня, а не врагов. Но в реальности я много раз доставал из карманов «двухсотых» ладанки, иконки, амулеты и заговоры от смерти.

Ребята, которые были в бою, максимально старались выжить, а для этого им нужно было максимально хорошо уметь убивать врагов. В принципе, это вся правда, к которой сводится политика для штурмовика. Во время боя все остальные аргументы отходят на второй и последующие планы. Да, идеологическая составляющая добавляет мотивацию, которая может двигать солдатом в бою. Но основной силой остается инстинкт выживания и желание побеждая противника.