ShturmBahmuta_2024

- Загадка, - спокойно ответил Володя. - Теперь мы этого не узнаем.

Заправка была ключевой в плане подпитки «Острова», и если бы мы ее потеряли, то нам бы было очень трудно держать остальные ранее захваченные позиции. Она была нашей ахиллесовой пятой, и ее нужно было держать любой ценой. Командовал этой позицией «Эрнст». Володя целый день был на передке, и я увидел его только под вечер, когда уже притащили раненного в ногу «Эрнста», которого он с ребятами и командой эвакуации выносил под обстрелом.

- Нормально все? - спросил я Володю.

- Мина. Но жить будет, - сказал он и кивнул на «Эрнста». -Мы его перетянули.

- А ты-то как сам?

- Я цел. Снайпер, сука, сначала прижал нас там с пулеметчиком, - говорил «Горбунок» улыбаясь. - Полтора часа пролежал, вжавшись в пол, а он стреляет и стреляет. Стреляет и стреляет. И винтовка хорошая. Листовое железо как фольгу прошивала. Пацаны в глубине гаража сидели, ржали надо мной.

Он засмеялся.

- Ну, я пока полежал там, музыку послушал, покурил. А чуть он затих, к пацанам отполз.

- Повезло, короче.

- Так только в гараж зашли, смотрю «птица» летает. Думали дымами скрыть передвижение. Один зажигаем -не горит. Второй, не горит. Третий - та же история. Ну, думаю, сейчас начнется. И точно! Только двери закрыли, как въебет «сто двадцатый»! И точно в крышу! Один «двести», «Эрнст» «триста». Нам его вытаскивать, а он орет.

- Бля.

- Я ему все ножом разрезал, перетянул. Мы его до воронки дотянули - там большая такая была. И только мы туда нырнули - миномет рядом! Короче, еле дотянули его до блиндажа, а там я уже «Баса» вызвал. И, чтобы не кучковаться, мы дальше перебежками. И опять миномет. И так кучно клал, тварь! Слышу, мина свистит... Падаю, и все в голове завертелось. Грязь эта. Все летит. И в спине жжение такое неприятное. Ранило, наверное. А я уже так устал, что просто пошел. «Выдру» и «Малвика» вперед отправил и пошел. И тут, прямо как ты рассказывал, поворачиваю голову, и снаряд в десяти метрах перед лицом пролетает. Я, конечно, вспотел там. Страшно прямо стало.

«Горбунок» улыбнулся.

- Смотрел на спину?

- Угу. Там осколки миллиметровые. Просто, видимо, обожгло, - махнул он рукой. - Короче, бегу дальше. Уже так устал -и РПГ это и автомат - и смотрю, «Выдра» лежит, листом железа накрылся, типа «чур меня, я в домике!». Чудик! А «Малвик» к стене прижался.

«Горбунок» заржал в голос.

- В общем, попали мы сегодня в передрягу. Шел еще и думал: «А не “Констебль” ли все это накаркал своими разговорами?

Володя вновь засмеялся.

- Вот ты тип! - сказал я и выдохнул. - Ну, главное, что живой и «Эрнста» вынесли. Он хороший парень.

Нервы войны

«Пегаса» с утра вызвали в штаб и торжественно вручили первый дрон с теплаком. А «Бас» наконец-то выбил для группы эвакуации прибор ночного видения. Мы постепенно стали догонять и перегонять Америку, как завещал Никита Сергеевич Хрущев, который хоть и был колхозником, но спуску никому не давал. Чего только стоит история с его башмаком, который он снял при выступлении в ООН и стал колотить им по трибуне, угрожая взорвать их всех атомными бомбами. Сейчас у нас в «Твиттере» так делает Дмитрий Анатольевич.

Пока Володя и наши друзья из десанта и пятого штурмового отряда разбирали дома, которые нам предстояло брать, мы с «Пегасом» стали вычислять логистические цепочки подпитки украинского передка. Теперь, когда у нас появился коп-тер с тепловизором, мы могли летать и ночью. При первом его вылете я понял принцип работы и увидел, как выглядит город с воздуха ночью. Место, в котором было скопление тепла, выглядело красным.

- Вот видишь это красное пятно? Это, возможно, человек, а, может, и печка, - показывал нам «Пегас» свои ночные съемки. - А тут, возможно, горит что-то, а, может, и большое скопление людей.

- То есть человечиков это прибор не показывает? Ну так чтобы бегали такие с ручками и ножками?

- Не. Только тепловые сигнатуры, - еле выговорил «Пегас».

- Вот тут видишь, шевелится сигнатура. Фишкарь их, наверное.

- А тут шевелится что-то большое. Было бы интересно днем пристреляться и ночью, когда они опять тут скучкуются, привалить их тут, - обратился я к Володе.

- Да. Война двадцать первого века. Я вот когда в четырнадцатом воевал, такого еще не было. Такие же ощущения сейчас, как, наверное, были у папуасов, к которым приплыли конкистадоры с пушками и аркебузами.