Штурмовая бригада СС. Тройной разгром

Под прямым углом в 15 километрах на север от Деренковца 2-я рота продолжала исполнять сложный маневр отхода с востока на север, а потом с севера на запад. Они с честью вели тяжелые арьергардные бои, потеряли относительно немного солдат и скрупулезно следовали указанному графику.

Но дьявол таился в зияющей дыре западнее Староселья.

Остатки 4-й роты, смятые на рассвете, откатились в направлении Деренковца. К ним присоединились другие подразделения. С помощью солдат 1-й роты они контратаковали весь день.

Но красные имели превосходство в силах. Они пробрались через брешь у Староселья в лес, а затем пошли вниз по склону на юг.

Нашим ротам в Деренковце и войскам в Староселье была дана задача удержать опушки этого леса, чтобы помешать противнику выйти из него. Мы послали патрули во всех направлениях с приказом нанести удар и вернуться.

Более того, наша артиллерия сохранила свою огневую мощь и сейчас открыла непрерывный огонь по открытому гребню. Это был единственный путь, по которому русские могли перебрасывать подкрепления, и на него обрушился град снарядов. Мы больше не питали иллюзий, что нам удастся вытащить тяжелое вооружение из трясины при дальнейшем отступлении.

Разбитые автомобили и грузовики торчали в грязи повсюду. Наши самые большие гусеничные тягачи, настоящие монстры среди машин, отправленные из Деренковца в Староселье, чтобы помочь дальнейшему отступлению, потратили целые сутки, чтобы преодолеть 30 километров.

На железной дороге, последнем пути на Корсунь, слышалась постоянная стрельба. Тысячи грузовиков, шедшие по ней, постоянно попадали под обстрел.

Немецкое Верховное командование контролировало ситуацию с невероятным самообладанием. Несмотря на пугающие перспективы для 50 или 60 тысяч человек, оказавшихся в котле, мы не могли обнаружить в приказах ни малейшего следа паники или спешки. Маневры выполнялись спокойно и методично. Противник нигде не сумел захватить инициативу.

В этой ужасной ловушке люди и техника действовали точно в соответствии с полученными инструкциями. Арьергарды и фланговое охранение держались до той минуты, до которой было приказано, что позволяло остальным частям передислоцироваться.

Прорывы немедленно закрывали, несмотря на цену этого.

Буквально все понимали, что лучше всего точно придерживаться плана, составленного Генеральным штабом, так как преждевременный отход неизбежно вынуждал проводить контратаки, чтобы отбить обратно утерянную территорию.

Приказы были жесткими. Время не подходило для проявлений мягкости. Каждый солдат знал, что он должен выбрать: либо перегруппировка по приказу с возможностью финального прорыва благодаря методичному отходу, либо уничтожение в результате беспорядочного всеобщего бегства.

Мы дожили до вторника 8 февраля.

Староселье все еще держалось.

Держался и Деренковец.

Опасность от образовавшегося прорыва была более или мене нейтрализована нашими патрулями, двигавшимися по периметру леса, захваченного русскими.

Но противник больше не был удовлетворен этим прорывом. Он продолжал яростные атаки по всему периметру котла. Волна за волной обрушивались с юга, где немецкая армия отступала. Вся советская империя обрушилась на нас с востока начиная со 2 февраля.

Наш сектор состоял из траншеи длиной 30 километров от Деренковца до Староселья и передовых позиций 2-й роты на севере. Мы также защищали вспомогательную позицию длиной около 5 километров, которая шла от Староселья к большой деревне Скиты на юге.

Прорыв противника угрожал нам с фронта, а также нашим правому и левому флангам. Староселье находилось в конце длинного коридора. Противнику на востоке требовалось всего лишь соединиться с советскими войсками, которые обошли нас с запада, и наши солдаты, оказавшись в ловушке, были бы быстро уничтожены.

Валлоны, прикрывавшие наш правый фланг, имели соседями молодых новобранцев дивизии «Викинг», которые прибыли на фронт всего месяц назад в гражданской одежде. Они едва успели получить начальную военную подготовку среди январского безумия. Эти несчастные парни дошли до предела физической и моральной выносливости.

Противник атаковал их утром 8 февраля, выбил с позиций, захватывая посты один за другим, и полностью окружил уцелевших. Мы видели, как они плывут по течению за нашим плацдармом. Спасать было нечего и некого. Хотя кое-кто из этих несчастных еще кричал.

После этого советские войска хлынули в прорыв. Они захватили наши позиции на юго-востоке, расположенные в дубовой роще. Нашим солдатам пришлось ее оставить и даже маленькую деревню Скиты на плато. Они спустились в долину, преследуемые противником по пятам.

Вражеские силы, прорывавшиеся в двух пунктах, почти соединились. Только маленький командный пункт, где мы спешно собирали бегущих солдат, оставался крошечным островком между двумя советскими таранами.

Мы должны были оправиться как можно быстрее и снять давление на наши позиции. Всего один час колебаний — и любой прорыв станет невозможен.