Штурмовая бригада СС. Тройной разгром

Иметь политические идеи, отличные от идей победителей, значило превратиться в уголовного преступника, подвергнуться преследованиям или даже казни. Молодых женщин сгоняли в маленькие камеры, брили наголо, избивали и часто насиловали. Матери больших семей были оторваны от своих семей и безжалостно брошены в тюрьмы. Стариков загоняли в мрачные сырые камеры, где они могли умереть от тоски и лишений. Но ребят наказывали вообще без всяких законных оснований. Во имя демократии мстительные противники старались превратить детей, которые ничего не знали о политике, в грязные, продажные, жестокие существа. И все это во имя правосудия и справедливости!

Мы могли подняться против этих преступлений и могли заставить их искупить свои преступления, которые вопияли о возмездии. Но мы поклялись перед Богом, что будем выше гнева. Мы не пролили ни единой капли крови за эти недели, и тем не менее наши души кипели от негодования. Все, что позднее рассказывали продажные писаки о казнях, которые мы совершали в Арденнах, просто политический заговор и гнусная клевета.

Мы видели страдания наших соотечественников, попавших под бомбы союзников в районах, где шли бои. Мы не желали добавлять новые страдания.

Мы также понимали, что нельзя строить будущее на мести. Мы желали объединить различные группы нашего народа, утишить ненависть вместо продолжения кровавых репрессий. Никто из нас не нарушил эти приказы.

Однажды утром

Самым важным для немцев в конце декабря 1944 года было отрезать, быстро окружить и уничтожить войска союзников на Западном фронте. Уже через неделю стало понятно, что битва на уничтожение не удалась немецкому командованию.

60 часов было достаточно моторизованным частям рейха, чтобы добиться глубокого прорыва через Арденнское плато. Они вышли к железнодорожной линии Люксембург — Брюссель в Жемелле. Двигаясь на запад, они пересекли леса и горы из конца в конец. Немецкие дивизии вышли на широкие равнины в Кондрозе и Ла-Фаменне.

Но даже через три дня союзники еще держались.

Если бы немцы сумели наладить снабжение своих танковых и моторизованных дивизий топливом и боеприпасами, они легко продолжили бы наступление с прежней скоростью.

Даже в конце 1944 года эти дивизии были прекрасно оснащены. Разумеется, они легко справились бы и с обычной работой, особенно если требовалось остановить толпы монголов в серых шинелях, которые в панике бежали по снегам возле Бастони.

Однако танки генерала Мантейфеля, которые дошли до Динана, «тигры» Зеппа Дитриха и новые бронетранспортеры все еще могли совершить новый рывок.

Если говорить честно, немцы имели всего 900 танков. Однако сколько их имел Роммель под Аббевиллем в 1940 году и Эль-Апамейном в 1942-м? Сколько английских и американских танков вошли в Брюссель и Антверпен 3 и 4 сентября 1944 года?!

Союзники в Арденнах были застигнуты врасплох. Дороги были открыты. 50 ООО солдат моторизованной пехоты двигались на Намюр, Арденны и Уи. 6 и 7 декабря они вполне могли форсировать Маас.

Но наступило время союзных ВВС. Ярко светившее солнце позволило им разносить вдребезги войсковые и транспортные колонны на земле.

Трудности нарастали с каждым днем. Немцы потеряли свою мобильность. Они не могли даже доставить необходимое количество продовольствия войскам, оказавшимся в 150 километрах впереди линии Зигфрида. Положение этих дивизий быстро стало отчаянным.

Ни Зепп Дитрих не сумел сокрушить противника на севере своим бронированным кулаком, ни генерал Мантейфель на юге не сумел взять Бастонь. Им пришлось занять Арлон и Виртон, чтобы увеличить безопасную зону, однако нанести решающий удар они не сумели.

В Бастони, как и в Мальмеди, они нашли несколько тысяч солдат союзников, которые сопротивлялись с неслыханной отвагой. Вместо того чтобы бежать, они подавали примеры отваги друг другу. Они позволили окружить себя, но выдержали удар и выиграли несколько драгоценных дней.

Сопротивление Бастони сковало весь левый фланг немецкого наступления. Бастонь, как и Мальмеди, можно было взять без труда, если бы танковые дивизии получали снабжение вовремя и в достаточном количестве. Тогда они сумели бы развить первоначальный успех и продвинуться дальше, сея панику, захватывая склады, не позволяя противнику перегруппировать силы и проводить контратаки. Но выглянувшее солнце уже на третий день поставило немцев в отчаянное положение. Мальмеди и Бастонь, изолированные узлы сопротивления, которые были обречены при нормальном развитии событий, устояли и сыграли решающую роль.

Положение фельдмаршала Моделя уже через неделю стало абсолютно невыносимым. Его дивизии сражались на юго-западе, совершив марш в 150 километров, но их снабжали по каким-то проселочным дорогам или вообще по снежникам, где постоянно возникали пробки. Если учесть находящиеся в тылу у немцев Мальмеди и Бастонь, хватка союзников становилась все крепче.

То, что союзники намерены нанести удар с двух сторон по образовавшемуся выступу в самом ближайшем времени, было видно невооруженным глазом. Не осталось никаких сомнений в исходе дуэли.