Штурмовик из будущего 3

Григорий помрачнел. Мать, конечно, не говорит детям всей правды — малы они еще, — но глава семейства уже никогда не переступит порог своего дома. Пал смертью храбрых гвардии старший сержант Беспалов еще год назад в боях за славный город Харьков.

— Спасибо, Евдокия Петровна, я быстро!

Экспат сноровисто натянул галифе, влез в сапоги и бодрой рысцой помчался на улицу совершать привычный утренний моцион.

— Григорий Иванович, вы бы не тратились на нас так, — подступилась к нему хозяйка, когда Дивин допил чай и с громким стуком поставил на стол кружку, поднимаясь со скамьи. — Опять вчера целый мешок продуктов принесли. А я ведь знаю, почем нынче на рынке за них дерут!

Да уж, цены и правда кусались. Формально, продукты, что отпускались по карточкам, стоили примерно столько же, сколько и до войны. Разве что, спиртное, табак и соль немного подорожали. Но ты пойди и отоварь еще эти самые карточки. Ага, особенно, если ты колхозник и карточки тебе попросту не положены — огород и приусадебное хозяйство ведь имеются? Значит, проживешь как-нибудь! Это рабочий люд практически никогда не испытывал проблем с получением необходимых продуктов. Да, разносолами никто не питался, но все основное выдавали исправно. Особенно теперь, когда боевые действия ушли далеко на запад. Иногда только могли заменить, к примеру, сахар на конфеты. Или еще что-то в таком роде.

А вот с продуктами и товарами на рынках и в коммерческих магазинах дело обстояло иначе. Цены там с начала войны взлетели до самого неба. Возьмем, допустим, мясо: официальная стоимость говядины колебалась в пределах десяти–двенадцати рублей за килограмм. А на рынке будь любезен выложить до четырехсот! «Краковская» колбаса — четыреста-шестьсот вместо двадцати. Килограмм меда — две с половиной тысячи! Литр подсолнечного масла — до шестисот. А раньше был тринадцать-пятьдесят. Что называется, почувствуйте разницу. И так по всему списку от «А» до «Я».

Но, как обстояло дело с зарплатами — может быть, все не так страшно, как представляется? Угу. Средняя получка колхозника — семьдесят пять-восемьдесят рублей в месяц. Мы же помним: огород, хозяйство — зачем им деньги? У среднего рабочего дела получше — пятьсот-шестьсот в месяц. В металлургии и на шахтах — семьсот с гаком. Оно и понятно, производство вредное и опасное. В общем, ни в чем себе не отказывайте, дорогие товарищи.

— Бросьте, — отмахнулся Дивин, застегивая воротник гимнастерки. — Мне вчера летчики знакомые из Баку по случаю привезли. Там с продуктами дела получше обстоят. Да и цены не такие злые. И потом, в Академии же паек выдали. Усиленный, как Герою.

— Дядь Гриш, а что это такое? — любопытная мордашка возникла у края стола, словно по волшебству. Белокурая девчушка цепко ухватилась юбку матери и доверчиво протягивала летчику яркую обертку от конфеты. — Васька важничает, не говорит мне. Я попробовала — вку-уусно!

— Ну вот, — всплеснула руками Евдокия Петровна, ахнув. — Еще и конфеты!

— Все в порядке, — улыбнулся экспат и легонько погладил ребенка по русой голове. — Ешь, кроха, не бойся. Это действительно вкусно. Не переживайте, не украл. Все честно.

А вот тут как посмотреть. С одной стороны, трофеи — дело святое. С другой — полагалось их вроде бы сдать в милицию в качестве улик. Но Дивин так поступать не стал. По первой собирался, но потом…потом в финчасти ему объявили, как само собой разумеющееся, что все деньги, полагающиеся летчику за сбитые фашистские бомбардировщики перечислены в Фонд обороны. Все двадцать с лишним тысяч. И Григорий резко передумал по поводу похода в милицию. Обойдутся. Документы, удостоверения и награды убитых ночью аккуратно подкинул к отделению, а деньги и драгоценности оставил себе. Получилось не слабо. По крайней мере, обеспечить пропитанием себя и приютившую его семью мог теперь вполне спокойно. И никакие угрызения совести не мучили.

«Казачка» он выследил через пару дней после приезда. Поразмыслил на следующее утро после ночной схватки, прикинул, что к чему, и решил, что наводчик вряд ли рванет к тайнику немедленно. Не узнает сразу о гибели подельников. Да и со службы так просто не скроешься. Так что, по любому выходило, что день-два в запасе у Григория имелись.

Поэтому он спокойно сходил в Академию, получил расписание предстоящих экзаменов и набрал в библиотеке нужные учебники и пособия. Получилась весьма внушительная стопка. И если за математику и физику Дивин особо не переживал — учили в Империи на совесть, мог бы еще фору местным ученым спокойно дать, — то вот русский язык, история и география вызывали у него законное опасение.

— Скажите, а экзаменаторы на сочинении здорово лютуют? — уныло поинтересовался он у закутанной в шаль старенькой библиотекарши в очках с толстыми стеклами, взвешивая в руке перетянутые шпагатом книги. Ей-ей, вместо гири можно использовать.