Штурмовики над Карпатами

- Ну, свалка была! Здорово мы тогда врезали фашистам! Правда, и нам досталось. Кругом беспорядочно снуют "мессера", "яки", штурмовики. На земле все горит. Идет танковый бой. Вижу, "мессер" заходит в хвост Мокину. Его воздушный стрелок Валя Щегорцева шпарит вовсю из пулемета... Я вывожу "Ил" из разворота и даю очередь из всех видов оружия. "Мессер" отваливает. Говорю своему стрелку Канунникову: "Смотри в оба, сейчас нас будут убивать!" Ввожу штурмовик в крутой разворот, чтобы догнать Мокина. Вместе атакуем еще раз танки и пехоту противника. На выходе из пикирования слышу резкий удар, приборной доски не вижу, страшная вибрация — самолет вот-вот развалится. Но "ил" продолжает лететь. Стрелок передает, что правая сторона стабилизатора отбита полностью вместе с рулем глубины. Разворачиваюсь и догоняю ведущего, пристраиваюсь к Мокину. Летим домой. При заходе на посадку правое шасси не выпустилось — разбито вдребезги. Сажусь на одну ногу. По мере гашения скорости самолет начало разворачивать вправо, в борозду, где он встал на нос. Тут же выяснилась причина вибрации — одна лопасть винта была отбита до самого основания. И все-таки сел. Вот это машина!

Летчики, в том числе и наш штурмовой авиационный полк, помогали наземным войскам громить прорывающиеся из окружения потрепанные остатки 1-й танковой армии врага. Наносились бомбо-штурмовые удары и по войскам СС, шедшим из Подгайцев в район Бучача на помощь пытавшимся вырваться из котла гитлеровским частям.

В первой декаде апреля создалась ситуация, когда уже трудно стало отыскивать цели. Все перемешалось... Где противник? Где наши войска? Ориентироваться с воздуха можно было только по условным сигналам — ракетам определенного цвета, выпускаемым в сторону противника, или дымовым шашкам. Иногда спускались до бреющего полета, чтобы убедиться по форме одежды, что это фашисты, и лишь после этого начинали штурмовку.

В этих крайне тяжелых условиях летчики 565-го штурмового полка не имели ни одного случая удара по своим войскам. И заслуга в этом главным образом принадлежала нашим командирам — ведущим групп С.И. Петрову, А.А. Варникову, А.А. Дахновскому, В.Я. Мокину, Н.Ф. Денежкину, Н.В. Демидову, К.П. Панченко и другим.

В третьей декаде апреля мы продолжали летать группами по 4, 6, 8 самолетов на Тарнополь и в районы Бучач — Подгайцы. 14 апреля город Тарнополь был освобожден нашими войсками. Операция близилась к завершению. Но враг пока не сложил оружия, враг продолжал сопротивляться. На что надеялись тогда немцы, понять трудно, но дрались они, пожалуй, с еще большим ожесточением, чем прежде.

В это время слово "Бучач" среди летчиков произносилось с особой интонацией. Полеты в этот район так же, как за несколько дней до этого полеты на Дунаевцы и Каменец-Подольск, были очень опасны. Противник создал здесь мощный огневой заслон, прикрыв свои войска зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Полк нес потери в людях и в материальной части.

Стала заметно ощущаться нехватка самолетов, и в связи с этим группу летчиков срочно командировали в Куйбышев за новыми штурмовиками. Я в эту командировку сначала не планировался. Но на аэродроме Проскуров, куда только что перебазировался наш полк, произошел несчастный случай: взорвался склад боеприпасов, оставленный гитлеровцами. В результате взрыва погибли два неразлучных друга: заместитель командира — штурман 3-й авиаэскадрильи старший лейтенант А.А. Варников и командир звена 1-й авиаэскадрильи лейтенант Н.Я. Нечаев, которые должны были вместе с другими летчиками отправиться за новыми самолетами. Потребовалась замена, выбор пал на меня и еще на одного пилота.

Возвратившись через несколько дней из Куйбышева, мы узнали, что на аэродром с боевого задания не вернулись наш командир звена лейтенант И.Т. Ромашов и летчик младший лейтенант Ф.Г. Гутов, которые летали в район Станислава парой на разведку и уничтожение живой силы и техники противника в качестве свободных охотников — группами в те дни не позволяла летать низкая облачность. Задание было выполнено, штурмовики возвращались домой.

По радио за полетом следил тогда старший техник полка В.Н. Платонов. Из эфира доносились звуки песни "Не разлука, а нежная встреча смелых ждет на родимой земле". Пел Иван Тихонович. Пел, как всегда, когда возвращался с боевого задания. Но вдруг песня оборвалась. Эфир замолк. Прошло время прилета, а самолеты наших товарищей так и не появились. Произошло что-то трагическое. Сбили истребители или зенитки. Так решили тогда все.

В начале мая наша 2-я авиаэскадрилья три дня подряд била по одним и тем же целям в районе Хоцимежа. Затем работали по целям в районе Коломыи, Делятына и Надворны. И снова не все штурмовики вернулись на свой аэродром. При выполнении боевого задания погибли командир 3-й авиаэскадрильи майор С. И. Петров, летчик той же эскадрильи лейтенант В.И. Михайлов, младшие лейтенанты В.Н. Костин и И.К. Ельтищев. Имелись потери и в 1-й авиаэскадрилье.