Штурмовой батальон

– Шесть и еще несколько агентов, давно действовавших в России. В чем-то я с тобой согласен, а в чем-то нет. До своего раскрытия агенты успели передать, что именно там у русских идет подготовка диверсантов. В районе стадиона расквартирован штаб 132-го батальона НКВД, туда прибывают из госпиталей вылечившиеся солдаты НКВД. Оттуда в наш тыл направляются их группы. Это подтверждают пленные диверсанты. Аэродром, с которого проводится заброска, находится где-то в лесу на юге города. Там сильное ПВО и отмечены действия истребителей из Особой авиагруппы НКВД. Провести разведку и навести на аэродром наши бомбардировщики пока не удается.

– Я это все знаю и понимаю, но червь сомнения меня все же гложет. Ты же знаешь, что я не люблю бросать начатое.

– Теперь тебе придется это сделать. Адмирал настаивает на твоем лечении. Поедешь в Кенигсберг, подальше от войны. Там хорошие врачи, они быстро тебя поставят на ноги. Ты в спокойной обстановке встретишь Новый год, возможно даже, со своей семьей. Адмирал пообещал сделать тебе такой подарок. Но мы отвлеклись от моего вопроса. Что тебя привело в Минск?

– Работа. Во-первых, из местного СД сообщили, что ими в районе Минска отмечена активность разведгруппы русских диверсантов НКВД. Они смогли выследить и уничтожить несколько человек из ее состава и предложили осмотреть новое русское снаряжение. Ничего особенного я там не увидел. Те же рейдовые рюкзаки, но более простой формы. Глушители Бра Мит. Ценным было то, что СД выступило инициатором такой встречи. Во-вторых, наши парни сообщили, что у них есть агент, вполне годный для длительной работы в русском тылу. С хорошей биографией и связями среди русского командования. Шифровальщик одной из русских частей. Он работал среди пленных на отдел контрразведки. Выявил нескольких руководителей подполья. Вот мне и захотелось посмотреть на этого самородка. А тут это чертово восстание, нападение и подрыв нашего эшелона. Представь парней, что меня вынесли, к наградам.

– Да, обязательно. Тебе что-то еще удалось сделать в Минске?

– Главное, я встретился с Рудзянко. Он согласился сотрудничать с нами и просил вытащить его из лагеря. Что я и сделал. Хотя местные парни не хотели его отпускать, ценя его как очень хорошего агента. Пришлось давить авторитетом.

– Что ты можешь сказать о нем?

– Умный, грамотный, вежливый, когда надо, в меру активный, немного трусоват, но будет хорошо работать. Несколько раз удачно внедрялся в различные подпольные группы большевиков. Ни разу не был раскрыт. С октября по декабрь в Минске и окрестностях выдал примерно около сотни русских подпольщиков. Особо готовить к заброске его не надо. Так, слегка подправить легенду и забросить к партизанам или вывести через линию фронта с группой пленных. Мне понравилось его желание нам помочь. Узнав дату восстания, сразу сообщил своим шефам.

– Тем не менее оно произошло, и мы не смогли его предотвратить.

– Это не вина агента. Тут все на совести руководства СД и полиции. Они затянули с арестом выявленных руководителей. Русские могли получить сведения от своей агентуры в городе о планируемых арестах и перенести сроки восстания. Я ведь тоже не предполагал, что окажусь в его эпицентре. Восстание началось с нападения на казармы танкистов, танковый завод и ДЗОТы, что должны были прикрыть город в случае восстания в лагерях для военнопленных. Подкреплению туда прорваться не удалось. Оно было встречено на улицах города плотным пулеметным огнем, в том числе и из ДОТов в центре города. Фактически одновременному удару подверглись все остальные наши объекты в городе и пригородах. Русские захваченной тяжелой техникой перекрыли дороги, и вырваться из города по глубокому снегу было очень тяжело. Нам удалось уйти по ж.-д. путям.

– Нападавшие были гражданские или военные? Партизаны или армия?

– И те и другие. Большинство нападавших были в белых маскхалатах с черными повязками на левом рукаве. Лишь при штурме объектов жандармерии и СД, резиденции Кубе, комендатуры, абверкоманды, казарм вспомогательной полиции действовали солдаты тяжелой пехоты в специальном бело-сером камуфляже. Вполне вероятно, что это были «мясники» – тот же почерк, что и в Бобруйске.

– Почему вы не отступали к аэродромам? Их же в городе три, и они имели неплохую защиту, как с воздуха, так и с земли. Тем более что от места взрыва вашего эшелона там было недалеко.

– Русские атаковали нас как раз с той стороны. Поэтому я и отдал приказ собравшимся вокруг меня солдатам отходить на восток по путям. Пусть дальше, но надежнее. У меня не было уверенности, что аэродромы не захвачены. «Мясники» специализируются на их захвате. Восстание в городе может быть успешным только в том случае, если его будут поддерживать оружием и боеприпасами из-за линии фронта. Сделать это можно только при наличии нескольких аэродромов и желательно как можно ближе к эпицентру восстания. Азбука.