Штык

Рюкзак Хомяка Штык взял себе. А свой мешок повесил на Буля, который, впрочем, прибавление нагрузки вынес стоически. Хомяк теперь шел впереди налегке. Автомат висел у него за спиной. Заинструктированный Штыком до мельчайших деталей, он шел по замысловатой траектории, огибая все места, откуда, как ему казалось, исходило покалывание, давление, ощущение жара или холода.

Первые метров двести Штык тревожно оглядывался назад, но видимо, военным сталкерам и в голову не могло прийти, что их «подопечные» рискнут идти по Зоне самостоятельно: холм практически скрылся из виду за относительно редкими деревьями, но никаких признаков преследования видно не было. Еще минут через пятнадцать Штыку в голову пришло еще одно важное соображение: вслед за Хомяком его маленький отряд двигался гораздо быстрее, чем обычно ходили по Зоне сталкеры. Это внушало определенные, хотя и несколько туманные, надежды.

Куда двигаться, Штыку было понятно сразу.

— Где темнее всего? — спросил он риторически у Буля, когда Хомяк запросил направление для движения.

— Известно где…, — хмыкнул Буль.

— Под пламенем свечи, — оборвал его Штык. — Где нас будут искать менее всего? Возле лагеря. Где у нас есть шанс найти тропку до Периметра? Возле лагеря. Так куда мы пойдем?

— К лагерю! — догадался Хомяк.

— Нет, рядовой, мы пойдем прямо. Как минимум час будем уходить ОТ лагеря. Наши противники тоже не дураки, и если они сообразят, в какую сторону мы отправились, то разделятся и организуют теплую встречу. Cперва, мы уйдем достаточно далеко, а потом по дуге вернемся к лагерю. К этому времени там уже никого не будет. И мы сможем найти верную дорогу к Периметру.

— А мы не заблудимся? — обеспокоено спросил Хомяк.

— У меня в молодости был разряд по ориентированию, — ответил Штык. Так что не заблудимся.

Впрочем, в этом он уверен не был, но разве поддержка морального духа солдат не является наиважнейшей обязанностью любого командира?

Штык извлек из ножен нож, в рукоятку которого был вмонтирован компас, прикинул направление и коротким взмахом руки обозначил вектор движения.

Вначале Хомяк шел неуверенно, но, безошибочно определив несколько опасных мест, начал осваиваться и, понукаемый Штыком, прибавил ходу. Сам Штык тоже пытался ощутить близость аномалий, но ничего не чувствовал. Глазами он еще видел слабые отличия тех мест, которые Хомяк обходил стороной, от окружающего пейзажа, пару раз ощущал тепло, приносимое слабым ветром от колец песка, разбросанных повсюду в случайном порядке, ощущал слабый запах, явно связанный с электричеством, но заранее предсказать, где находится очередное опасное место, у него не получалось. В какой-то момент ему даже стало не по себе от мысли, что если Хомяка вдруг не станет — выйти живыми с этого «минного поля» неизвестной природы, им с Булем уже не удастся.

Идти с рюкзаком было непривычно. Последний раз в поход Штык ходил когда-то невообразимо давно. Но постепенно тело вспоминало давно забытые навыки, а рюкзак постепенно стал ощущаться как продолжение собственного тела. Автомат Штык нес на руках, готовый в случае необходимости немедленно открыть огонь.

Минут через сорок после того, как они покинули холм, откуда-то со стороны лагеря донеслось слабое стрекотание.

— Дизель-генератор запустили, — тоном знатока прокомментировал Буль.

— Уверен? — остановился Штык. — В лагере разве был дизель-генератор?

— Дак по звуку же слышно, — растерянно сказал Буль. — А был ли генератор, я не помню. У меня же это… Память отшибло из-за предательства. Вы что, забыли?

— Помню, — озабоченно сказал Штык. — Ну и зачем им понадобилось электричество?

— Не могу знать, мой генерал! — четко доложил Буль.

— Неважно, — принял решение Штык. — Идем дальше. А то Хомяк вон куда уже удрал.

Но буквально через минуту Буль схватил его сзади за плечо.

— Вы не туда идете, мой генерал! Хомяк это место обошел, пока мы с Вами говорили. Здесь напрямую нельзя. Леденит.

— Какой «леденит»? — растерянно спросил Штык.

— Кишки леденит. Вы разве не чувствуете? Хомяк ведь обошел…

— А ты что, тоже чувствуешь, как тебя колет, щиплет… леденит? — поразился Штык.

— Конечно, — удивился вопросу Буль. — Вот справа что-то колющее как раз осталось, а возле вон того кривого дерева, зубы сильно ныли. Самая неприятная была штука за все время. Прямо как у стоматолога в кабинете.

— Так что ж ты молчал? — вопросил Штык, пытаясь переосмыслить ситуацию.

— Так вы ничего не спрашивали, мой генерал. А жаловаться, как этот слюнтяй, я не стану. Все прекрасно чую не хуже этого нытика. Но терплю.

— Молодец, — задумчиво сказал Штык. — Это очень хорошо. Нет, это скорее очень-очень-очень хорошо.

— Рад стараться! — рявкнул Буль, гордо выпячивая грудь.

— Тихо ты, — осадил его Штык. — А то дизель-генератор перекричишь.

Хомяк остановился и терпеливо ждал свой маленький отряд. Штык помахал ему рукой, показывая, что можно идти дальше. Решив проверить, мелькнувшее вдруг в голове бредовое предположение, спросил:

— А что, ефрейтор, можешь сказать, сколько у меня сейчас пальцев на руке согнуто, а сколько — разогнуто?