Шуаны, или Бретань в 1799 году

— Он у вас? — взволнованно и удивленно спросил Юло.

— Нет, — ответила она, — но дайте мне надежного человека, и я пошлю его известить вас, когда маркиз явится.

— Что вы! — поспешно вмешался Корантен. — Если в вашем доме будет солдат, это вспугнет Монторана. Лучше возьмите ребенка; я найду смышленого мальчишку, он не возбудит недоверия.

— Командир, — снова заговорила мадмуазель де Верней, — благодаря туману, который вы проклинаете, вы уже теперь можете оцепить мой дом. Расставьте солдат повсюду. Один из постов пусть караулит в церкви Святого Леонарда, тогда в ваших руках будет эспланада, на нее выходят окна моей гостиной. Поставьте солдат и на бульваре: хотя от окна моей спальни до земли двадцать футов, но отчаяние иногда придает человеку силы спрыгнуть и с более опасной высоты. Слушайте, я, вероятно, выпущу маркиза через дверь, так поручите охранять ее человеку смелому — ведь Монторану нельзя отказать в храбрости, — сказала она со вздохом, — он будет защищаться!

— Гюден! — крикнул комендант.

Молодой житель Фужера выступил вперед: отряд, вернувшийся с Юло, стоял неподалеку в строю.

— Слушай, мальчик, — вполголоса сказал ему старый солдат, — эта чертова девка решила выдать нам Молодца. Почему? Не знаю. Но все равно, это дело не наше. Возьми с собой человек десять и поставь их в караул, пусть стерегут тупик, в глубине которого стоит дом этой девицы. Да смотри, чтоб ни тебя, ни твоих людей не было заметно.

— Слушаю, командир. Я это место знаю.

— Так вот, сынок, — продолжал Юло, — я пошлю к тебе Скорохода предупредить, когда придет время поиграть саблями. Постарайся сам догнать маркиза, и если тебе удастся убить его, чтобы мне не пришлось расстрелять его судебным порядком, — через две недели ты будешь лейтенантом, или пусть меня не называют Юло. Мадмуазель, вот вам удалец, который не подведет, — сказал он девушке, указывая на Гюдена. — Он хорошо будет нести охрану перед вашим домом, и если бывший пожелает войти туда или выйдет из дверей, этот смельчак не промахнется.

Гюден ушел, взяв с собою десять солдат.

— Вы хорошо понимаете, что делаете? — шепотом спросил Корантен мадмуазель де Верней.

Она не ответила и почти довольным взглядом смотрела, как солдаты под командой сублейтенанта направлялись на бульвар, а другие, по указанию Юло, становились вдоль темных стен церкви Св. Леонарда.

— Несколько домов примыкает к моему дому, — сказала она Юло, — оцепите их тоже. Нельзя упустить ни малейших предосторожностей, чтобы нам не пришлось потом раскаиваться.

«Вот бешеная!» — подумал Юло.

— Ну, разве я не пророк, — сказал ему на ухо Корантен. — А к ней я хочу подослать того мальчишку с красной ногой... Помните? И тогда...

Он не успел договорить: мадмуазель де Верней внезапно бросилась к своему дому. Корантен быстро пошел вслед за ней, насвистывая, с видом счастливого человека. Он догнал девушку у дверей и заметил на пороге сына Налей-Жбана.

— Возьмите с собой этого мальчика, мадмуазель, — сказал Корантен, — вам не найти гонца более простодушного и более проворного. — Слушай, как только увидишь, что Молодец вошел в дом, что бы тебе ни говорили, беги, разыщи меня в кордегардии, и тогда я дам тебе столько денег, что ты всю жизнь будешь лакомиться лепешками.

Слова эти Корантен как бы одним дыханием шепнул на ухо мальчику; в ответ маленький бретонец крепко сжал его руку и вошел в дом вслед за мадмуазель де Верней.

— А теперь, друзья любезные, объясняйтесь, когда вам будет угодно! — воскликнул Корантен, едва закрылась дверь. — Если тебе, дорогой маркиз, придется изведать наслаждения любви, то только на смертном одре!