Шукшин

«Шукшин, как рассказал мне Н. Н. Яновский, бывший тогда заместителем главного редактора “Сибирских огней”, сразу спросил: не смутят ли редакцию такие обстоятельства — роман лежит в “Новом мире”, тема его и материал не сибирские, какая-то часть книги уже была напечатана в виде сценария “Искусством кино”? Яновский заверил его, что не смутят. Роман сибиряками был прочитан быстро, решение было единогласным — публиковать».

На самом деле не все было так гладко, чего Яновский Коробову не сообщил, либо Коробов не стал об этом писать, но письмо Шукшина к Яновскому, датируемое первым октября 1970 года, дополняет картину:

«Николай Николаевич!

Умоляю, не молчите так зловеще долго, не держите в неведении. У меня сейчас очень сложные дела, и вопрос времени встает передо мной немилосердно.

Доработка велась и с учетом тех замечаний, какие я получил в Новосибирске, и с учетом своей цензуры, киношной, весьма… Так что сделано много, только что яйца не отрезал казачьему атаману. На большее я не согласен…»

А Белову тогда же писал: «Как живешь? Работатца? Спасибо за журнал! Ничего не выкинули не в пример моим “Сибогням”».

«К роману предъявлялись различные требования, — вспоминал Яновский. — Я помню два: дописать некоторые сцены романа, чересчур насыщенные диалогами, да подсократить “жестокости” <…> “жестокости” <он> отстаивал, шел на самые минимальные сокращения».

Но шел — а что ему оставалось?

НАШ СОТРАПЕЗНИК

Обыкновенно принято считать, что из «Нового мира» Шукшин вместе с другими писателями-деревенщиками ушел в журнал «Наш современник», который в 1970-е годы во многом стал тем же, чем был «Новый мир» в 1960-е — то есть самым глубоким, самым смелым, острым и интересным литературным журналом в СССР. И именно «Наш современник» напечатал в сентябре 1971 года те шукшинские рассказы, которые побоялся либо не пожелал печатать новый «Новый мир» («Дядя Ермолай», «Хозяин бани и огорода», «Хмырь», «Ноль-ноль целых», «Письмо», «Жена мужа в Париж провожала…» и «Ораторский прием»). На этом основании иногда даже выстраивается трехчастная периодизация творчества Шукшина: октябрьский период, новомирский и период «Нашего современника». На первый взгляд все очень логично, можно и так расчислять. И больше того, Шукшин не просто начал печататься в «Нашем современнике», но вошел в его редколлегию (в новомирскую ни при Твардовском, ни позднее его, понятное дело, не звали), о чем довольно забавно, хотя и, по справедливому замечанию Солженицына, с плохо скрываемой завистью написал Юрий Нагибин в уже упоминаемой повести «Тьма в конце туннеля»:

«Я встретился с Шурпиным через много лет на заседании редколлегии журнала “Наш сотрапезник”, тогда еще честного и талантливого. Это была совсем другая жизнь, из которой ушла Гелла и многие другие, обременявшие мне душу. Главный редактор журнала Дикулов представлял нам нового члена редколлегии. Шурпин, знаменитый, вознесенный выше неба, трезвый как стеклышко — он бросил пить и сейчас добивал свой разрушенный организм крепчайшим черным кофе, курением и бессонной работой, — обходил всех нас, с искусственным актерским радушием пожимая руки. Дошло дело до меня.

— Калитин, — неуверенным голосом произнес Дикулов, видимо, проинформированный Зиловым о моем зверском поступке.

— Не надо, — улыбнулся Шурпин своей прекрасной улыбкой. — Это мой литературный крестный.

И поскольку я сидел, он наклонился и поцеловал меня в голову…»

Вспоминал о Шукшине и главный редактор журнала Сергей Викулов (Дикулов у Нагибина) — к слову сказать, один из подписантов «Письма одиннадцати»: «В редакцию “Нашего современника” он пришел сам. Мы даже не пытались приглашать его, потому что знали: Шукшина охотно печатает “Новый мир”. Зашел и оставил целую папку рукописей. Это были рассказы, составившие впоследствии книгу “Характеры”. <…> Мы почувствовали очень доброе отношение Василия Макаровича к журналу и предложили ему войти в редколлегию. Он не сразу согласился. Говорил: дескать, едва ли он сможет принести пользу журналу, поскольку редко бывает в Москве, все время занят в кино.<…> И все-таки мы его уговорили: сказали, что с него будет достаточно, если он все, что напишет, будет показывать в первую очередь нам».