Шум времени

Светла, как первая любовь, Березок юная краса. Посеем рожь под сень дубов, Оденем Родину в леса, Оденем Родину в леса! 〈…〉 По всем степям, вдоль русских рек Пройдет лесная полоса. Приблизим коммунизма век – Оденем Родину в леса, Оденем Родину в леса! 〈…〉 Яблони, яблони, Вырастайте храбрыми! Вас ни лед не возьмет, Ни мороз трескучий! 〈…〉 На полях колхозов Встали по квадратам Стройные березы – Родины солдаты.

С. 154. Великий Садовод – образ великого садовода (или великого садовника) был широко распространен в риторике 1930-х гг. Превращение страны в цветущий сад под руководством Сталина-садовода стало темой многих произведений. Так, азербайджанский поэт Д. Сулейманов в стихотворении «Великий садовод» писал: «Как сад, держава расцвела, – хвала, великий садовод!» Поэт В. Лебедев-Кумач посвятил Сталину стихотворение «Садовник», где говорится: «Вся страна весенним утром, как огромный сад, стоит, и глядит садовник мудрый на работу рук своих». М. Исаковский писал о том, как Сталин «растит отвагу и радость в саду заповедном своем», и далее призывал: «Споем же, товарищи, песню о самом большом садоводе, о самом любимом и мудром, – о Сталине песню споем!» Наряду с этим изображавший Сталина актер Михаил Геловани в фильме «Падение Берлина» работал в саду. Черты чудесной страны-сада были запечатлены в картинах сталинской эпохи, мозаике, керамике и лепке на стенах станций метро и на фасадах домов, воздвигнутых при жизни Сталина в разных городах страны (см. об этом: Емельянов Ю. В. Сталин: Путь к власти. М.: Вече, 2003).

С. 155. Людовик Четырнадцатый у себя в Версале, в присутствии всего двора, объявил как о чем-то непреложном: «Мсье Буало понимает в поэзии больше меня». – Аллюзия к эпизоду, описанному в книге Ф. И. Чуева:

«За одну из своих симфоний был выдвинут на соискание Сталинской премии по предложению Жданова композитор Голубев. Все знали, чей он протеже, и не сомневались, что премию он получит, к тому же первой степени. Когда списки лауреатов принесли на подпись Сталину, он спросил:

– Голубев… Симфония… Все – за, один – против. А кто этот один?

– Шостакович, товарищ Сталин.

– Товарищ Шостакович понимает в музыке больше нас, – сказал Сталин и вычеркнул Голубева из списков лауреатов». (Цит. по: Чуев Ф. И. Ветер истории: воспоминания о Сталине. М.: Ковчег, 1998.)

С. 156. …еще любопытная история – про Тинякова. – Тиняков (псевдоним Одинокий) Александр Иванович (1886–1934) родился в Мценском уезде. Окончив гимназию, переехал в Москву, затем в Петербург. Был вхож в литературный салон Мережковского и Гиппиус, посещал артистическое кафе «Бродячая собака». В 1916 г. стало известно, что Тиняков, работая в либеральных газетах, одновременно тайно сотрудничал с черносотенной газетой «Земщина» и являлся членом Союза Михаила Архангела. Вследствие этого практически весь литературный мир Петербурга от него отвернулся. В 1926 г. поэт сделался профессиональным нищим. Некоторые исследователи склонны считать, что Тиняков, будучи сотрудником ВЧК, явился виновником ареста Н. Гумилева. В августе 1930 г. Тиняков был арестован и приговорен к трем годам лагерей. Срок отбывал на Соловках, позже был сослан в Саратов. Умер в Ленинграде в больнице Памяти жертв революции (см. об этом: Сенчин Р. Одинокий // Литературная Россия. 2011. № 39). Его историю Д. Д. Шостакович узнал от М. М. Зощенко, который был лично знаком с Тиняковым и получил в подарок от автора экземпляр его последней книги – именно той, где центральной темой был голод поэта. Тиняков прямо заявлял: «И любой поступок гнусный / Совершу за пищу я», а также обещал «пятки вылизать врагу» ради еды. Шостаковича, по его признанию, окружало множество таких Тиняковых, которым было все равно, кого прославлять, а кого обличать; они приблизили цинизм современной эпохи (cм. Testimony. The Memoirs of Dmitri Shostakovich: As Related to and Edited by Solomon Volkov. Hamish Hamilton Ltd. London, 1979. Р. 230–232).