Шумер. Вавилон. Ассирия: 5000 лет истории

Итак, по представлениям шумеров, каждый человек появляется на свет для работы на богов. На протяжении всей жизни он должен отдавать им часть своего урожая и скота, воевать за их храмы, услаждать их слух хвалебными песнопениями и тем самым оправдывать свое высшее предназначение в обитаемом мире. При рождении ребенку давали в руки предмет, магически закреплявший его половую идентификацию: мальчик получал в руки палку, девочка – веретено. После этого младенец обретал имя и «судьбу людей» (нам-лу-улу). В состав имени человека обязательно должно было входить имя божества, охранявшего здоровье и жизнь людей. Чаще всего это было имя или городского бога, или божества-покровителя семьи. В понятие «судьба людей» входит весь процесс жизни – от младенчества до старости. Каждый возраст отличается особым мироощущением и занимает определенное место в обществе. Ребенок должен беспрекословно подчиняться воле родителей и выполнять их приказы так же усердно, как взрослые выполняют повеления богов.

Илл. 84. Поклонение Мардуку и Иштар.

Оттиск с ассирийской печати

Юноша должен пройти обряд инициации, после которого он покидает родительскую семью и становится воином. Молодые люди, не имевшие своей семьи, служили основной воинской силой в походах шумерских царей, они же входили в состав городского ополчения и имели голос в народном собрании. Вернувшись из похода с богатой добычей, человек обзаводился семьей, строил дом и получал статус взрослого (лг/ – «человек»). Он овладевает ремеслом, занимает определенное положение в обществе, характер его делается все более спокойным, а разум вбирает мудрость предков. И в четвертом возрасте – старческом (аб-ба — «старик») – человек является носителей традиции, ее преданий, ее норм и идеалов. Он уважаем в народном собрании, у него множество детей и внуков, большое хозяйство, и он вполне может рассчитывать на обильные жертвы после смерти. Такова судьба большинства жителей Шумера, усердно выполнявших свой долг перед жизнью и не имевших ни «судьбы царя», ни «судьбы писца».

Но наступало время умирать. Люди в условиях жаркого климата Месопотамии жили мало (в среднем 40–50 лет), а медицинские знания шумеров были не так высоки, как у древних египтян. Лечили сложным набором трав, а чаще всего – магическими заклинаниями и заговорами. Смерть человека становилась событием для всей общины. Покойнику воздавались почести и приносились жертвы, а его родные должны были в знак великой скорби рвать на себе волосы, раздирать ногтями тело и рыдать в голос.

Перед погребением покойнику клали немного серебра, которое он должен был отдать в качестве платы за перевоз через «Реку смерти» «человеку с того берега» – шумерскому Харону. Захоронение происходило или во внутреннем («культовом») дворике дома, или на кладбище, находившемся на краю города. Благополучно переправившись «на тот берег», человек через семь ворот попадал в обитель Подземного мира – большую темную пещеру, где не было ни пищи, ни питья, а только глина и мутная вода. Дальше начинались его загробные мучения. Если покойник имел благочестивых детей, то он мог рассчитывать на постоянные приношения и жертвы. Если же он был бездетен или забыт своими потомками, ему доставалась незавидная участь: не дождавшись от родных внимания, он выходил из-под земли и бродил по свету в образе голодного и злобного духа, приносившего большой вред всем встреченным им людям.

В погоне за бессмертием

Страх смерти, боязнь неизбежного перехода в «страну, откуда нет возврата», где, как рассказал Гильгамешу дух Энкиду, тень умершего, о которой некому позаботиться, «из горшков объедки, хлебные крошки, что на улице брошены, ест», – все это рождало не только смирение и покорность, но и протест, тоску

об иной, лучшей и более достойной человека участи. Шумеры понимали, отмечает М. Белицкий, что вечная жизнь, являющаяся уделом одних только богов, недостижима для простых смертных, и все же мечтали о бессмертии. Эта мечта, кощунственная и святотатственная, тем не менее четко и смело сформулированная, увековечена в ряде произведений шумерской литературы. Одно из них – миф о потопе, повествующий, в частности, о Зиусудре, которому боги даровали бессмертие. О вечной жизни мечтал любимый герой шумерских поэтов – избранник богов Гильгамеш. Хотя обнаруженные до настоящего времени шумерские литературные произведения, героем которых является этот легендарный правитель Урука, не содержат всех тем и сюжетных линий вавилонского «Эпоса о Гильгамеше», ученые убеждены, что основные мотивы этого эпоса, записанного на аккадском языке уже после падения Шумера, восходят к древнейшим мифам. Большая часть сказаний о Гильгамеше зародилась в Шумере. Поэтому мы, несмотря на отсутствие идентичного шумерского текста, приведем те фрагменты из аккадского эпоса, в которых нашла выражение тоска Гильгамеша о бессмертии.

Илл. 85. Божество в образе человеко-быка с пальмой.