Шумеры. Первая цивилизация на Земле

Что касается божественной любви, т. е. любви бога к человеку, следует помнить, что, по крайней мере, в теории шумерские теологи учили, что человек создан богами с единственной целью обслуживать их, из чего следует, что отношения бога и человека сводились к отношениям хозяина и раба. Но религиозное чувство и опыт редко согласуются с теорией и теологией, и любовь к человеку по образцу отцы – дети, а также муж – жена – явления нередкие в шумерских документах. Начнем с того, что существовала доктрина личного бога – «своего бога» адепта, которого он почитал отцом и матерью. Именно любовь Инанны к Эреху и его гражданам заставила ее пойти в Эреду и привезти оттуда ме, «божественные законы», в «небесном челне», хотя это было опасно. В литературном жанре плача боги снова и снова проявляют любовь и заинтересованность. Нингаль, жена бога луны, например, изображается авторами «Плача о разрушении Ура» как скорбящая, взывающая к Ану и Энлилю и умоляющая их не губить ее город и людей. Согласно другой ламентации об Уре, сам Нанна умоляет Энлиля пощадить его город и людей. Когда был решен вопрос о неизбежности потопа, Нинту зарыдал, а Инанна оплакала судьбу своих людей. Даже Энлиль, беспристрастный законник, бывает благосклонным и по-отечески любящим божеством.

Иногда боги проявляют любовь, привязанность и сострадание к отдельным смертным. И Ан и Энлиль опекали героя легенды о потопе Зиусудру, даровав ему бессмертие и приняв его в обитель богов, «место, где восходит солнце». Осажденный войсками Марту в Эрехе Энмеркар послал Лугальбанду с мольбой о помощи к «сестре» Инанне в Аратту, и в его послании есть такие слова:

Если она (Инанна) любит город (Эрех), но ненавидит меня,
Почему должна она связывать город со мной?
Если (наоборот) она ненавидит город, но любит меня,
Почему должна она связывать с городом меня?

Лутальбанда, смертельно больной, покинутый на горе Хурум, поднял глаза к небу и воззвал, рыдая, к богам Уту, Инанне и Сину, и в каждом отдельном случае, даже обращаясь к Инанне, он взывал к божеству, как к «отцу, породившему его». Когда Гильгамеш принес дары богу Уту и попросил его поддержки в путешествии в «Страну Жизни», поэт пишет:

Уту принял слезы его как подношенье,
Будучи «муж милосердный», он проявил милосердье.

Согласно другой поэме, Гильгамеш – «возлюбленный принц Ана». Гудеа, человек, «которого любит Нингирсу», взывает к богине Гатумдуг:

Матери нет у меня, ты моя мать,
Отца нет у меня, ты мой отец.

Царь Шульги – возлюбленный Нинлиль. Его сын Шу-Син – любимец Энлиля, тот его избрал «возлюбленным сердца своего». Наконец, начиная со времени Энмеркара до постшумерского периода, все цари Шумера во всех шумерских документах значатся как «возлюбленные мужья» Инанны; все они мистически связаны с Думузи, древним обожествленным царем города Эрех, который, согласно шумерским мифографам, был женат на Инанне и, по одной из версий, был отдан демонам в нижний мир. силой шумерской мысли и действий. Любовь к городу-государству была более ранней во времени, и любовь к Шумеру в целом так никогда полностью и не вытеснила ее. Жители города назывались его «сынами» и считались единым неделимым целым. Обычно они гордились городом, богом и правителем и были всегда готовы встать на его защиту с оружием в руках. Вражда между городами-государствами, ставшая своего рода причиной падения Шумера, велась постоянно и ожесточенно. Они упорно не желали отказаться от своей независимости. В какое точно время Шумер стал восприниматься единым политическим целым, поделенным на многочисленные города-государства, остается неясно; возможно, это случилось до 2500 г. до н. э. Как явствует из царских гимнов, святым патриотическим долгом царя было защищать страну от врагов и обеспечивать безопасность и благоденствие «страны», как часто именовался Шумер. Приблизительно со времен Третьей династии Ура шумеры, «сыны Шумера», стали называться «черноголовыми» и «братьями». Любовь к своим согражданам особенно проявляется в горьких, разрывающих сердце ламентациях, в которых шумерские поэты оплакивают разрушения, как города, так и страны в целом.

Где любовь, там и ненависть, и Шумер в этом отношении не исключение. Гильгамеш противопоставляет любимую жену и ненавистную жену, любимого сына и ненавистного сына в строках:

Не целуй любимую жену,
Не ударь ненавистную жену
Не целуй любимого сына,
Не ударь ненавистного сына.