Шумеры. Забытый мир

В этом письме звучат гнев, отчаяние и надежда покинутого всеми, одинокого царя. Те, на кого он надеялся, кому доверил своё войско, предали его, в критический момент не помогли ему, не бросились в бой, ссылаясь на то, что они со всех сторон окружены врагами. А ведь он всегда покровительствовал им, поддерживал их. Царь обвиняет своего наместника в измене, подозревает его в сговоре с врагом, стремящимся захватить всю страну. Царь сетует на то, что «Энлиль отдал царство недостойному человеку». Эти слова, несомненно, представляют собой метафору, притом весьма прозрачную: Энлиль символизирует Ниппур — город этого бога, чьи жрецы, как мы уже говорили, обладали традиционным правом назначать царя. Благочестивый царь, воспитанный в кругу цивилизации, которая приписывает воле богов всё происходящее на земле, объясняет трагедию Шумера их гневом. Всячески подчёркивая эту мысль, он тем не менее не делает из неё казалось бы, естественного и единственно посильного вывода: коль скоро боги на своём совете «унизили Шумер», нужно покориться. Угрозы, обращённые к Пузур–Нумушде и Кирбубе, если они перейдут на сторону Ишби–Эрры, доверие которого всё равно уже потеряли, звучат как бунт против богов. Признавая право богов решать судьбу его страны и обрекать её на гибель, Ибби–Суэн, однако, просит своего наместника прислать в Ур войска и не оставлять его в беде. Гордый, дерзкий, бесстрашный царь принимает «кощунственное» решение, направленное против решения богов, против людей и… против истории, — бороться. И борется до последних минут своей жизни. Ибби–Суэн — оптимист (или только делает вид, чтобы побудить к действиям своего губернатора и других союзников, которым ещё верит). Он надеется, что к нему на помощь придут эламиты, неприятельские орды будут изгнаны из Шумера, и страна вновь обретёт своё величие и блеск.

«Время не ждёт» — этими словами, после которых, по–видимому, следовал призыв «не медли», обрывается письмо Ибби–Суэна. Ни одна историческая хроника, как бы старательно она ни была составлена учёными жрецами, не могла бы так выразительно рассказать о последнем акте трагедии, разыгравшейся, на земле Шумера. Мы слышим в этом письме и звон оружия, и гордый вызов, брошенный врагам последним шумерским царём. Свою родину с её тысячелетней историей Ибби–Суэн, как некогда Лугальзагеси, защищает до конца. Он ведёт себя подобно романтическому герою, пренебрегающему реальностью, устремлённому к цели, которой он посвятил всю жизнь. Сознавая безнадёжность своего положения, он всё–таки не хочет смириться.

Однако реальность оказалась ещё более суровой и безжалостной, чем предполагал последний шумерский царь. Защищаемый им мир фактически уже не существовал. Прежние порядки, которые он пытался сохранить, были непригодны в новых условиях жизни. Они были никому не нужны, кроме него самого да горстки преданных ему шумеров. Всё теснее сжималось вражеское кольцо вокруг столицы, последнего клочка шумерской земли, где властвовал законный царь. Большинство подданных Ибби–Суэна оказалось на стороне его непримиримого врага — Ишби–Эрры. Наместники, жрецы, войска — все перешли на службу к завоевателю. Восточные соседи Шумера, на которых так надеялся Ибби–Суэн, тоже договорились с новыми хозяевами, фактически уже прибравшими к рукам всю Месопотамию.

В 2003 г. до н. э., согласно принятой нами хронологии, эламиты ворвались в осаждённую столицу. Ур пал. Последний царь Шумера «в путах удалился в Аншан».

Ур был поражён оружием;
Его царство в Иссин было перенесено… —

бесстрастно и лаконично сообщает «Царский список». Что можно прибавить к этому? Что Иссин уже не меньше десяти лет был столицей государства Ишби–Эрры, которого сговорчивые ниппурские жрецы давно титуловали «царём Шумера».