Шумиха! Катящиеся бутлеги (ЛП)

Суставы вывернутой руки попрошайки отчетливо захрустели.

Но он заглушил этот звук своим же воплем.

— Уа… Уа-а-а-а-а-а-а! А-а, а, нет, не-е-е-ет, не на-а-ада-а-а-а-а-а!..

Убедившись, что напавший на него оборванец от боли ничего не соображает, юноша с силой пихнул его навстречу темно-красной кирпичной стене. Мужчина с глухим стуком бухнулся на колени, затем медленно повалился на землю и с протяжным стоном тяжело перевернулся на живот.

Присматривая за ним краем глаза, юноша собрал выпавшие из кошелька во время короткого столкновения монеты.

Затем подошел к неподвижному оборванцу…

— Вставай… Ну.

Колеблясь, тот все-таки взялся за протянутую руку, и юноша рывком поднял мужчину раза в два больше него самого, и толкнул его к стене.

— Зря ты обратился ко мне от имени Господа… К великому для тебя сожалению, я не из тех, кто подставляет вторую щеку, и не позволю себя пырнуть.

Попрошайка, тяжело дыша, молча проглотил насмешку, только глаза его бегали из стороны в сторону. Наверняка искал пути спасения.

— Бежать собрался? Не торопись ты так.

Юноша вытянул перед собой ладонь с собранными монетами. Оборванец изумленно вытаращился.

— Сказал же, считай, тебе повезло…

Юноша крепко сжал монеты в кулак.

— Вот и прими с благодарностью!..

Нельзя сказать, чтобы он сильно размахнулся. Тем не менее, силы удара его кулака хватило, чтобы выбить попрошайке передние зубы.

К боли во рту прибавилась боль в затылке, когда мужчина стукнулся им о кирпичную стену. Даже закричать не получилось… Шурх, — попрошайка заскользил спиной по стене и мешком повалился на землю.

В этот раз, похоже, он по-настоящему потерял сознание, потому что перевернуться больше не пытался.

Юноша медленно разжал кулак. Из него на окровавленное лицо мужчины западали монеты. Несколько угодило в приоткрытый рот. Звон ударяющегося о землю металла поглотила тяжелая атмосфера безлюдного переулка.

— М?

Посмотрев вбок, юноша заметил выроненный попрошайкой нож. Стандартная модель, не представляющая особой ценности.

«Выбросить его, что ли, в реку…»

Он быстро обернулся и убедился, что мужчина был действительно без сознания, но на всякий случай все-таки решил избавиться от оружия.

Но в миг, когда он потянулся за тускло поблескивающим дешевым ножом, его остановил резкий окрик.

— Фиро Проченцо! Руку убери!

Так и не дотронувшись до ножа, юноша… Фиро медленно отвел руку и посмотрел туда, откуда раздался голос, — в сторону залитого светом проспекта.

В нем темнел силуэт молодого, лет двадцати пяти, человека в черном пальто до колен, надетого поверх коричневого костюма.

— Еще не хватало, чтобы всякие тут улики лапали…

Не отводя от Фиро неприветливого взгляда, мужчина осторожно взял нож рукой в белой перчатке.

— Эдвард… Ты что тут делаешь?

— Ты мне тут не тыкай. Имей хоть каплю уважения к старшим… пацан. И вообще, если уж на то пошло, «младший инспектор Эдвард».

Мужчина в черном пальто… младший инспектор Эдвард Ной с надменной улыбкой неторопливо поднял правую руку.

В ту же секунду из-за его спины показались несколько мужчин… и принялись деловито «изымать улики»: порванный бумажный пакет, рассыпанные монеты, так и не пришедшего в себя глупца-попрошайку. На Фиро они даже не смотрели. Для этих верзил, а они все были на голову выше юноши, его будто не существовало.

— Эй-эй, смотрите, на пацана не наступите, а то еще раздавите ненароком.

Пропустив мимо ушей несмешную шутку начальства, мужчины молча продолжали выполнять свою работу.

— Эх, скучные вы.

— Объясни, наконец, Эд… Объясните, наконец, Эдвард, в чем дело. А то я чувствую себя идиотом, — не выдержав затянувшегося молчания, тихо попросил Фиро.

Мужчины, собрав все необходимые улики, также деловито удалились. Если что-то и напоминало о случившемся в подворотне, то лишь оставшиеся после попрошайки несколько капель крови на земле.

Эдвард, не то что не повернулся, даже не покосился в сторону Фиро.

— Ну да, ты не идиот. Ты просто выродок и отброс этого города.

— Тему не меняйте!.. — в голосе Фиро зазвенела злость.

Эдвард, точно в насмешку, улыбнулся и, закуривая сигарету, прислонился спиной к кирпичной стене.

— Да не хмурься ты так… Просто тот мужик, которого ты завалил… Он наш подозреваемый.

— В чем?

— В убийствах. Скорее всего, действовал по той же схеме, что и с тобой: притворялся попрошайкой в подворотне, заговаривал с прилично одетыми джентльменами и леди… а может, сначала убеждался, что у жертвы в кошельке достаточная для риска сумма, и лишь потом убивал ее спрятанным в бумажном пакете ножом… Примерно так. Хотя про пакет я сам только сейчас узнал.

— И вы позволяли ему оставаться на свободе?

— У нас были свидетели, но не хватало неопровержимых доказательств. Поэтому мы собирались подослать к нему переодетого полицейского, чтобы поймать на месте преступления.

Эдвард глубоко затянулся.

— А тут появился я.

— Ну да. Хотя, признаюсь, любого другого мы бы не стали подвергать опасности.

— То есть вы наблюдали за всем с самого начала. Оригинальное у вас хобби. Человека едва не прирезали, а для вас это так, что-то вроде матча по боксу. Наверное, еще и попкорном хрустели?