Шумные соседи

Я решил, что с Ковылякиным пришла пора поговорить по-взрослому. Сначала стрелка на “Стрелке”, затем монтировкой по затылку… Так ведь я мог и дождаться, пока Ковылякин меня отправит на встречу с усопшими предками.

Я представил, как вытряхиваю из Ковылякина душу, если такого урода, конечно, бог наградил душой. Я представил, как Ковылякин после сеанса душевытряхивания выкладывает мне всю правду-матку о Вадике, и притом жалеет, что не знает о Вадике больше. Когда напредставлялся от души, я из ванны вылез.

Конечно, лучше бы ковать железо не отходя от наковальни, но ехать к Ковылякину я не хотел. Хоть я и получил только по затылку, мне казалось, что ломило всё тело. Вдобавок подташнивало.

Я решил отлежаться дома хотя бы часок.

Полежал пять минут. В дверь позвонили. Я глянул в глазок. Увидел приличного на вид господина в костюме.

*

*

Я открыл. На меня пахнуло дорогим одеколоном. Кроме недешёвого парфюма, моему гостю в этой жизни повезло владеть дорогим костюмом при галстуке, да лакированными туфлями. К тому же гостю повезло уродиться рослым – под два метра – детиной.

Гость посмотрел на экран мобильника, сунул мобильник в карман, перевёл взгляд на меня. Затем уничтожающим, размазывающим взглядом принялся прижимать меня к плинтусу. Когда не вышло, хмыкнул.

– Что она в тебе нашла? Ты же ей дышишь в пуп!

После этих слов гость с размаху захотел отвесить мне в челюсть. Получил от меня в живот. Гикнул, выпучил глаза, согнулся. Я добавил ладошкой по затылку. Мужик рухнул.

Я ухватил мужика за шиворот, втащил тяжеленную обмякшую тушу в коридор, закрыл от глазастых и любопытных соседей дверь, присел рядом с гостем на пол, скрестил ноги, стал ждать, пока двухметровая детина очнётся.

В мыслях я снял обвинение с Ковылякина, навесил на гостя. Я подумал, что мужик в дорогом костюме спутал меня с любовником его жены, да и заплатил бойцу, чтобы тот стукнул мне по черепу перед тем, как ко мне в гости заглянет сам Большой Босс. Такое небедные парни практикуют. Уже побитого бить легче, можно уложить с одного удара. При этом и самолюбие потешишь, – “Я ему таки врезал!”, – и риска почти ноль, и особо не запачкаешься да костюмчик не помнёшь.

Очухался мужик через минуту, как и положено после моего удара ладошкой по затылку. Захотел было подняться, напоролся на мой взгляд, замер.

Я улыбнулся.

– Лежи, орёл. Сядешь – стукну. Можешь перевернуться на спину.

Мужик остался лежать на животе, только подложил под щеку ладонь.

– И долго мне так лежать?

– Пока не скажешь, чего припёрся махать кулаками.

– Хотел спросить, что моя Лорка делала у тебя.

– И потому ты прислал человечка, чтобы он размял мне череп?

– Какого человечка?

– Того, что съездил мне чем-то тяжёлым по башке.

– Зачем бы приходил к тебе я, если он тебе уже навалил?

– Потому и навалил, чтобы подготовить к твоему приходу. Чтобы я вёл себя скромнее. Чтобы ненароком не помял твой дорогой костюм.

– Никого я к тебе не подсылал.

– Ладно, всё равно не признаешься. И о какой Лорке речь?

– Не стой из себя дурачка! Лорка – моя жена. И она у тебя сегодня была.

Гость протянул мне мобильник, предложил мне ознакомиться с фотоальбомом, полистать фотки.

На первом же снимке я увидел себя и Лору, любовницу Афони. Мы с Лорой выходили из моего подъезда. На втором снимке Лора сидела в машине, а я стоял в глубоком наклоне возле дверцы со стороны водителя. Я стоял спиной к объективу, и на снимке смотрелся как мужичок, который нагнулся в сторону сидящей за рулём дамы, чтобы та поцеловала мужичка на прощание.

Я вспомнил, что когда Лора после разговора со мной отъезжала, то сказала: “До свидания!”. Я слов прощания не расслышал, подал своё ухо поближе к губам Лоры с просьбой повторить сказанное. Такая невинная чепуха, как оказалось, со стороны смотрелась нежным поцелуем на прощание. Я улыбнулся, вернул мобильник хозяину.

Муж Лоры спросил, достаточно ли мне доказательств моего участия в адюльтере. Я улыбнулся, сказал, что на фотках я не нашёл ни одного доказательства. Добавил, что мы с Лорой решали вопрос по работе. Муж Лоры хмыкнул, спросил, по какой-такой работе мы могли решать вопрос, если Лора за свою жизнь палец о палец не ударила, и слово “работа” в букваре Лоры значится ругательством.

Я спросил, как муж Лоры меня вычислил. Муж Лоры не без удовольствия разложил всё по полочкам. Наверняка думал, что если расскажет, как поймал Лору за руку, то мне будет не отвертеться.

Муж Лоры заметил, что с женой что-то не так, ещё ночью. Когда Лора в половине восьмого утра уже выкатила свою машину из гаража, муж Лоры себя спросил, куда это в такую рань намылилась та Лора, которая в девять только досматривает последние сны, а тут полночи не спала, вскочила в семь, вместо двухчасовых выкрутасов перед зеркалом только заколола волосы, и укатила, причём очень взволнованная. Сказала, что заболела подруга.