Шумный дух войны (СИ)

   Качки нет, и машины не работают, ага, все же пришли в порт. Точно, едва выйдя из матросской спальни на палубу, в глаза сразу бросились недалекие низкие горы на горизонте, и городок, прижавшийся к берегу. Китайский городок, с характерными нелепыми крышами, приподнявшими края под ветром, с толпами народа на узких улочках. Ни одного автомобиля, зато пара конных повозок, несколько всадников, рикши в ассортименте. Вот тебе и две тысячи третий год. И куда это намылились мои сотоварищи, в город, в этих грязных спецовках? Да, похоже, над внешним видом никто не трясется, и я с ними за нормального сойду, впрочем, люди на берегу одеты не лучше, может, и почище, но рвани куда больше.

   Но как же предсказуемы эти ребята, если матрос идет на берег, то непременно в кабак! И наша компания тоже не стала исключением, узкоглазые парни, видимо, бывали в этом порту не раз, и хорошо в нем ориентировались, пройдя мимо двух питейных заведений и заскочив в третье. Уже во время нашего шествия по улицам я почувствовал жесткий дискомфорт от пребывания в чужом городе с чужими людьми и чужой культурой, так, что поневоле начал жаться к матросам, единственным относительно знакомым. Нет, сюда бежать с корабля я не буду, быстрее бы вернуться назад. Именно этой простой и ясной мыслью было отмечено все мое пребывание на берегу, в занюханном припортовом ресторанчике и на местном рынке. Ни одного европейского дома, лица, костюма, блюда, нет, бегом назад, на корабль! По трапу на борт я поднялся первым, буквально растолкав впереди идущих китайцев.

   А на следующий день был обещанный Дианой бункеринг, оказавшийся обычной погрузкой угля. На берегу куски черной породы нагребали в мешки, закидывали их на горб, и я по крутому, узкому и качающемуся трапу пер с этим мешком на десятиметровую высоту палубы. Сбрасывал его возле небольших дырок, и шел назад, за новым мешком. Рядом со мной бегали двадцать других матросов, еще несколько грузили уголь в мешки и высыпали в дырки на палубе. Неподъемный изначально мешок с каждым рейсом весил все больше и больше, и если поначалу мне было жаль маленьких китайцев, которым наверняка доставалось больше, чем мне, то потом я начал завидовать этим жилистым чертям, которых, в отличие от меня, усталость не брала вовсе. Время от времени устраивались небольшие перерывы, во время которых мы обливались водой, и пластом лежали на палубе, после чего встать снова на ноги казалось, нет никакой возможности. Утренняя прохлада сменилась дневным зноем, а вечер не принес никакого облегчения. Упав в столовой за стол, я едва не уснул, а Диана, растолкавшая меня, обрадовала заявлением, что погрузка не дошла и до половины.

   Поэтому бункеринг продолжался и назавтра, и еще полдня, после чего нам пришлось еще отмывать корабль, весь засыпанный черной жирной пылью. И когда после этого мы снова вышли в море, я решил, вахты в мрачном трюме не покажутся мне самым тяжелым, что было в моей жизни, тем более, что уголь теперь не надо будет подтаскивать к топкам.

   Интересно, чем меня загрузят сегодня, думал я, направляясь в котельную со своей сменой, как вдруг резкий тревожный крик с противоположного борта заставил моих коллег сначала остолбенеть, а потом с криками броситься врассыпную. С враз оборвавшимся сердцем я, не раздумывая, побежал за спиной того, кто перед этим был прямо передо мной. Где-то грохнул выстрел, ему ответила длинная раскатистая очередь, а из кухни, возле которой мы только что пробежали, донесся пронзительный визг Дианы. Китайцы, бежавшие со мной, нырнули в трюм, а я резко развернулся и рванул к кухне. В дверях повар китаец отдирал от косяка визжащую Диану.

   - Эй, ты что делаешь?

   Китаец обернулся ко мне, и его напряженное лицо сразу расслабилось.

   - Ци хучь бу чиши! - Ответил он с явным облегчением, бросил Диану, и побежал вдоль борта, понятно, типа я хотел ее спасти, а теперь ты за нее отвечаешь.

   Диана скрылась в кухонной двери, и я кинулся за ней.

   - Он сказал, что они всех убьют, они всех убьют! - Повторяла девчонка, прячась за угол печи.

   Я остановился посередине кухни, прислушиваясь, стрельба стихла, как и беготня, и на корабле наступила тишина. Мысли в голове прыгали, как бешеные обезьяны, и я ухватился за первую из них, прежде всего, успокоить Диану, малявка в истерике, надо отвлечь ее любым нехитрым делом, должно помочь.

   - Здесь есть ножи? Топорики разделочные?

   Диана неопределенно махнула рукой в сторону шкафов,

   - Где тут, помоги найти! - Пусть поищет, загрузит мозги. Я подошел к печи, чтобы помочь ей встать, но Диана поднялась сама и пошла к шкафу, а меня заинтересовала метровая кочерга из толстого прута.

   В иллюминаторе мелькнула тень, я шагнул назад, скрывшись за углом печи, где только что пряталась Диана, а сама она осталась посередине кухни, где ее сразу и увидел появившийся в дверях китаец с винтовкой в руках.

   - Дьеме му льи!

   Диана молча отступила к стене, вошедший китаец шагнул за ней, обходя стол, и рухнул назад от удара в лицо кочергой, только винтовка загремела по полу.