Шурочка и Вася в древнем городе

Мия Шугар Шурочка и Вася в древнем городе

Глава 1

– Да… Вот были же раньше мужчины… Не то, что сейчас – не мужики, а одно название. – Шура ткнула пальцем в экран смартфона, останавливая фильм, вынула наушник из уха и мечтательно посмотрела в окно купе. За стеклом не нашлось ничего примечательного, поэтому Шуре быстро надоело обозревать проплывающий мимо пейзаж, и она развернулась лицом к подруге. – Вась, ну скажи.

– Что сказать? – Василина отложила карандаш и газету сканвордов в сторону и устроилась с ногами на полке, приготовившись к очередному философскому опусу от подруги. Сашкин йорк Спартак лениво приоткрыл глаза, отчего пышные бровки смешно приподнялись, посмотрел на хозяйку и её подружку и, не найдя для себя ничего интересного, вновь задремал.

– Ты меня вообще не слушала? И перед кем я тут сорок минут, спрашивается, распиналась?

– Вообще-то, ты сериал смотрела!

– И что? Я же специально комментировала для тебя. Думала – обсудим после.

– Ну давай обсуждать, – обречённо вздохнула Василина. Тема мужчин её не особо интересовала, но против Потаповой разве пойдешь?

Сашка всегда была натурой увлекающейся, и Васе, как ближайшей подруге, волей-неволей приходилось участвовать во всех её затеях. В 11 классе, например, на Потапову снизошло откровение о собственном предназначении и она весь учебный год уговаривала подругу поступать вместе в Сельхоз на ветеринаров. Вася же не видела себя никаким врачом, и особенно, – последователем Айболита, потому на уговоры, шантаж и угрозы не поддалась и поступила в юридическую академию.

Потапова честно продиралась сквозь дебри ветеринарии, сдобренные парами по латыни и фармации, по выходным моталась в городской приют для животных и "волонтёрила" там, регулярно заманивая с собой ноющую Ваську, пока в середине третьего курса ее вновь не осенило.

Шура внезапно осознала, что работа ветеринара не такая беззаботная, как она себе представляла, и заключается не только в перерезании пуповины новорожденным щенятам, но и в гораздо более грязных и морально тяжелых манипуляциях.

Домучав кое-как третий курс и не сдав половину предметов, Шура помахала ручкой так и не ставшему родным институту, и отправилась искать себя дальше.

Следующие два года Вася выслушивала от подруги, как хорошо зарабатывают фотографы, как великолепно устроены в жизни копирайтеры и как гребут деньги лопатой косметологи.

Вася, обладая спокойным и меланхоличным характером, согласно кивала головой и сдавала свои скучные зачёты и экзамены.

– Ты знаешь, я кажется поняла, чего хочу, – жизнерадостно объявила Потапова, когда Василина позвала её на вручение диплома с последующим празднованием этого события в ночном клубе.

– Правда? И чего же?

– Посмотри вокруг. – Шура загадочно прищурилась и махнула рукой в сторону танцпола. – Что ты видишь?

– Вижу пьяных людей. И танцовщиц Go-Go… Подожди-ка, – ахнула Василина, – ты в стриптизерши решила податься?

– В стриптизерши меня, наверное, не возьмут, – погрустнела Саша, обладающая излишне пышными формами для данного вида танцев. Да и, честно сказать, для любых других танцев она была несколько полновата. – И, вообще, я не то имела в виду.

– А что тогда?

– Видишь, какие они все нарядные и красивые?

Вася честно пыталась разглядеть красоту отдельных личностей, но в глаза назойливо лезла либо безвкусица помноженная на безразмерность одеяний, либо однотипная чернота, разбавленная крупными украшениями из простого металла. Каждый первый экземпляр среди присутствующих хвастал татушкой, пирсингом или очумелым цветом волос.

– Действительно, нарядненько… – хмыкнула Вася, чувствуя себя белой вороной в своем простом коктейльном платье с высокой талией.

– Вот! Наконец-то ты меня поняла! Завтра же запишусь на курсы стилистов, визажистов и мастеров татуажа.

На следующий день Потапова делом доказала, что является человеком слова и записалась сразу на несколько курсов к известным мастерам красоты. Спустя несколько месяцев и триста тысяч рублей, инвестированных родителями в любимое чадо, Саша гордо продемонстрировала Василине пачку дипломов, сертификатов и ещё каких-то разноцветных глянцевых бумажек.

– Смотри, Фёдорова, какая красота! Закажу рамочки, повешу на стены кабинета, пусть клиенты впечатляются.

– А у тебя уже и кабинет есть? – Вася, трудившаяся старшим помощником младшего юриста на станкостроительном заводе и делившая кабинет ещё с пятью такими же дебютантами юридического поприща, по доброму позавидовала подруге.

– Всё будет, Федька, не переживай. Дай только развернуться.

– Не называй меня так, – сморщилась Василина. – Знаешь же, терпеть не могу клички.

– Ну, звиняйте, – продолжала кривляться Саша. – А Васькой можно?

– Можно.