Шуры-муры

Не слишком умиротворяющая мысль, поверьте.

Хотя путем логических размышлений я выяснил, что поменяться местами сестры не могли, это не исключало их участия в заговоре. Возможно даже, что Мейдин уговорила сестру пристрелить Дуайта, пока она мозолит мне глаза. Разумеется, с тем, чтобы я обеспечил Мейдин алиби. Что-то голова у меня разболелась.

От Люси Белл было не так-то просто уйти. Когда я поднялся со словами: «Ну что ж, огромное вам спасибо, очень вам благодарен за потраченное время», Люси как ни в чем не бывало продолжала сидеть.

— Так что вы об этом думаете? — повелительно спросила она.

— Простите?

— Вы думаете, это Мейдин? Что это она натворила? Я, знаете ли, слышала, что Дуайт начертал её инициалы М. П. на полу — собственной кровью! Вот что я слышала.

Эта ненавистница сплетен явно пытается выкачать из меня подробности. Кровавые подробности.

— Мэм, я не вправе давать подобную информацию…

Люси Белл грубо прервала меня.

— А ещё я слышала, что в Дуайта выстрелили не раз, и не два, а несколько, — она снова заговорила сдавленным шепотом. — Много, много раз!

В общем, к двери я пробивался в течение десяти минут. За это время Люси Белл сообщила, что Дуайта сначала зарезали, потом застрелили, потом задушили, что он оставил записку с именем убийцы, что Мейдин после содеянного пыталась покончить жизнь самоубийством, и что Мейдин с Джинни Сью подрались после того, как было найдено тело Дуайта.

Даже пока я поспешно ретировался к своему пикапу, Люси вдогонку задавала мне вопросы.

— Так кто же все-таки это сделал? — чуть не рыдая, кричала она с крыльца.

Я взвизгнул колесами и рванул оттуда. Плохо только, что я опомниться не успел, как уже ехал по Главной Улице, и аптека Элмо была от меня в каких-то двух кварталах и катастрофически приближалась.

Когда я отважился взглянуть в сторону входных дверей, во рту у меня пересохло. Может, я ожидал, что Имоджин до сих пор там? С Рэнди. В той же позе. Никого там, разумеется, не оказалось. Тем не менее, я воровато оглядывался, ставя машину на привычное место. Представляете, как я боялся увидеть Имоджин.

Боже ты мой. Можно подумать, это она меня застукала, а не наоборот. Я понимал, что веду себя как ничтожный трус. И все равно, поднимаясь по ступеням к себе в кабинет, воровато озирался, крутя головой на сто восемьдесят градусов.

И зря. Надо было смотреть перед собой. Я полпути прошел, пока заметил стоящего в позе давнего ожидания парня, высокого, темноволосого, в коричневом вельветовом пиджаке, небрежно наброшенном на полинявший рабочий комбинезон. И тут же узнал его. Мне не понадобилось даже читать табличку, пришпиленную к правому нагрудному кармашку. Это был Нолан Пакетт. Тот самый, который, согласно рассказам Люси Белл, сгорал от знойной страсти к жене собственного брата.

Глава 10

Не успел я ступить на последнюю ступень, как Нолан резво протянул мне крепкую, дубленую ладонь.

— Здравствуйте, я — Нолан Пакетт, брат Дуайта Пакетта.

Я протянул ему руку, и она полностью исчезла в его огромной пятерне. Неприятное ощущение, надо вам доложить. Недавно я видел, как крупная рыба завтракает мелкой, и испытал примерно такое же чувство.

Нолан разжал пальцы, и я вздохнул с облегчением.

— Рад вас видеть, — пробормотал я, глядя на свою вновь появившуюся ладонь.

— Я тоже рад вас видеть, сэр, — улыбнулся Нолан. — Очень рад. Я встречал вас в городе, да и слышал немало, сами понимаете. А тут недавно и в газете про вас даже прочел. Так что, поверьте, для меня это большая честь, сэр.

Уж не перепутал ли он меня с кем-нибудь другим? — подумалось мне. С каким-нибудь героем войны, например. Уж не говоря о всех этих «сэрах». Насколько я помню, Нолан всего лет на шесть меня моложе. Значит, ему примерно двадцать восемь, если мне тридцать четыре. Чего же он разговаривает со мной так, будто я на два поколения старше?

Правда, Нолан на двадцать восемь по виду не тянул. Постриженный очень коротко, волосы он зачесывал на сторону, аккуратно поделив их пробором, как школьник-паинька. Только непослушный вихор на макушке немного портил эффект. В тщетных попытках прилизать его, Нолан прибегнул к помощи чего-то клейкого, но только волосы зря испачкал. Вихор же так и торчал во всей своей красе.

Карие глаза его казались на размер больше, чем нужно, по сравнению с остальными чертами лица, кончик носа задиристо вздернут, а щеки украшены трогательными ямочками. Это детское лицо слабо сочеталось с остальным Ноланом — большим, взрослым и сильным.

Пока я осматривал его, он тоже изучал меня добрыми, щенячьими глазами. Он был сантиметра на три выше Дуайта, и судя по величине ладоней, мог быть отличным баскетболистом. Почему же он никогда не играл, как старший брат? Я задавал себе этот вопрос, пока Нолан не сделал первых шагов. Не успев зайти, он врезался в дверной косяк, а потом въехал головой в люстру.

— Упс, — сказал Нолан.

Проверяя, не пострадал ли плафон, он умудрился привести свой локоть в соприкосновение в кипой журналов на столе. Последние полетели на пол.

— Упс, — снова сказал Нолан.