Шуры-муры с призраком

Пахмутов протяжно вздохнул.

– Гриша просто в восторг пришел и стал ждать развития событий. Нет, я неверно сказал, он не просто ждал, он наблюдал за всеми, знал, что Лаура пошла в полицию, просила взять у нее заявление о пропаже мужа, ей там отказали. Потом Гриша выследил, как Кривоносова поехала в агентство Вульфа. Вот тут он заликовал, сказал мне:

– В полиции дураки сидят, они дело возбуждать не станут, а про Вульфа в Интернете написано: «Терьер! Вцепится и не отпустит».

Когда вы появились в клинике и подошли к рецепшен, Гриша сразу узнал вас, ваше фото есть в Сети, да вы еще представились настоящим именем, оно редкое. Мой друг пришел в полный восторг, но… не оправдали вы его надежд, Евлампия. Ничего не понимали, тыкались как слепой кутенок в разные стороны, подсказки не услышали!

– Подсказки? – удивилась я. – Какой?

Пахмутов вынул из кармана бархатный мешочек, вытащил из него очки, водрузил их на нос и сердито произнес:

– Гриша в процессе разговора с вами прямым текстом сказал: «Я вернулся в Россию, и, представьте, не узнал родную дочь. Она меня обняла: «Папа, папа, как я рада, что ты снова в Москве, будешь у меня работать, вот твой кабинет». А я на нее смотрю, чужая совсем, сердце мое молчит при виде этой женщины». Гриша был уверен: госпожа Романова поняла, что нужно заняться лже-Фединой, изучить ее прошлое. Но вы пропустили информацию мимо ушей. Он совал вам в руки снимок настоящей Майи студенческих лет, а вы его не взяли. И вы смеете считать себя профессионалом сыска!

Я подняла руку.

– Подождите. Встаньте на мое место. Я оказываюсь в кабинете у пожилого человека, который не может запомнить имя пациентки, несет разную чушь, а после показа снимка и пассажа про то, что ему родная дочь кажется чужой, предлагает мне капли из гроба кота Епифана. И как вы отнесетесь к словам такого человека? Я была уверена, что господин Федин безобидный местный сумасшедший. Медсестра Аня подтвердила мое мнение, сказала, что Григорий Петрович отец Майи, дочка обожает его, потому он и бродит по клинике.

– А жвачка? – рассердился собеседник. – Гриша без экивоков заявил: «Майя Григорьевна любит противную жевательную резинку, моя дочь такую бы никогда не употребляла».

– Я объяснила вам, почему не восприняла слова Федина всерьез, – вздохнула я.

– Вы бы вообще ничего не поняли, если бы вам не позвонили и открыто не сообщили, кто тащится от «Треш» и душится «Диабло», – повысил голос Федор. – В квартире покойной Лауры этими духами пахло, нет, воняло, от всего: от занавесок, ковра, одежды в шкафу… Аромат очень стойкий, он небось до сих пор не выветрился. Кривоносова не душилась, а авантюристка, которая прикидывается Майей, просто обливается этим парфюмом! Ну неужели, когда вы по клинике бродили, вам этого никто не сказал?

Я пожала плечами.

– Нет. Значит, чтобы отомстить Лизе, Григорий Петрович отлепил одну из прикрепленных ею куда-то жвачек, принес ее в квартиру Лауры, наклеил на стакан, опшикал все в доме духами «Диабло» и ушел, полагая, что оставил немало улик для поимки убийцы? Расследуя кончину Кривоносовой, мы должны были задержать Кнутову-Федину и отдать ее в руки правосудия?

– Да, да, да, – закивал Пахмутов.

Я уставилась на него.

– Бывают глупые люди, я сталкивалась и с теми, кто ведет себя неадекватно. Было когда-то у Макса дело, при расследовании которого выяснилось, что жертва пятьдесят лет назад обозвала убийцу «белобрысой уродиной», почти полвека женщина таила обиду, не могла забыть услышанных в детстве оскорблений, а потом отравила бывшую одноклассницу. Разные люди встречаются, подчас они поступают так, что диву даешься. Но история с Григорием Петровичем ни в какие ворота не лезет. Она кажется невероятно глупой, а вот поди ж ты, все получилось так, как задумал Федин. Мы выяснили, кто толкнул Обжорина на преступление, узнали правду про обмен личностями.

– Чего притихли? – спросил Федор. – Осознали масштабы собственного непрофессионализма?

Я перевела дух.

– Федор Алексеевич, но почему Григорий Петрович, сообразив, что к нему пришла сотрудница детективного агентства, не сказал прямо: «Евлампия, хочу рассказать вам правду про владелицу клиники». Отчего бы Федину не действовать открыто? Он же меня узнал, ну и рассказал бы все честно!

– А жвачка! – наехал на меня собеседник. – Почему информацию о ней вы не заметили? Гриша вам прямым текстом сказал про «Треш»!!!