Шуры-муры с призраком

Подъехавший лифт бесшумно открыл двери, я юркнула в кабину, нажала на кнопку с цифрой «три» и поехала вверх. Да уж, денек сегодня замечательный, сначала я проснулась с зелеными пятнами на лице, потом от них избавилась, зато приобрела красный цвет волос и удивительную конструкцию под названием «броворесницы». Теперь мне неудобно моргать, да и выглядит «икебана» странно, а еще я вынесла мозг Роману. Зато выяснилась правда про Игоря Артемьева. Где санитар из морга, подрабатывающий стриптизом в подпольном клубе «Ликси» и выступающий почти даром на сцене театра, раздобыл сто пятьдесят тысяч долларов? Ответ прост: он снял с шеи покойной Лауры ключ от банковской ячейки и забрал себе ее содержимое. Кто, кроме покойного Никиты Владимировича, Лауры и Елены Яшиной, мог знать, где хранятся деньги? Только заказчик убийства Сыркина.

Я вышла из лифта, набрала номер лучшей подруги Кривоносовой и сказала:

– Добрый день, Лена.

– Я узнала вас, – нервно отреагировала Яшина. – Есть новости?

– Вы знакомы с Игорем Федоровичем Артемьевым, он выступает в клубе «Ликси» и театре «Новая Абстракция», – задала я свой вопрос.

– Нет, я танцульки не посещаю, возраст не тот, на спектакле в последний раз была лет пять назад, ходила балет смотреть, – пояснила Елена. – Про Артемьева не слышала. И учеников с такой фамилией у меня нет. А что?

– Со Шнапси не встречались? – продолжила я.

– С кем? – удивилась педагог. – Это кто?

– Забудьте, – велела я.

Глава 26

– Примчится через десять минут, – ухмыльнулся Костин, откладывая телефон, – повезло, что Шнапси живет напротив. Ну и дурацкий псевдоним у мужика. Полагаешь, он заказал Сыркина?

– Считаю Артемьева посредником, – пояснила я, – у него таких денег никогда не было, Шнапси не мог отсчитать гору долларов. Думаю, дело обстояло так. Некто нанял Артемьева для поисков человека, способного убить Виталия Павловича. Шнапси справился с задачей, он договорился с Обжориным. После того, как Никита погиб, заказчик велел санитару поехать домой к Лауре, забрать у нее ключ и унести из банка доллары. То, что сумма не достанется вдове, человек, задумавший лишить жизни Сыркина, знал с самого начала, поэтому спокойно вручил Обжорину огромную сумму. Стриптизер по натуре вор, он один раз украл у покойного в морге часы, но ему мародерство сошло с рук. Шнапси решил, что ему все можно, и присвоил денежки заказчика.

– Рискованно, – оценил поступок санитара Володя, – и глупо. За такое ему здорово достанется, в суд богатый дядя не пойдет, сам накажет проныру.

– Когда речь заходит о весьма приличной сумме в валюте, у некоторых представителей человеческого рода отказывает мозг, – добавила я.

– Неплохая версия, – одобрил Костин. – Но кто звонил в службу спасения? Почему этот человек отказался представиться? Почему у него незарегистрированный телефон? Что побудило его сбежать, не дождавшись врачей?

– Вот уж не ожидала от тебя таких вопросов! – удивилась я. – Стандартная ситуация. Представь! По улице в гости к даме сердца идет неверный муж, при себе у него телефон, купленный для общения с любовницей, жена ни о чем не догадывается. Парень обманывает законную супругу, но он добрый человек. Прелюбодей идет по Ремонтной и вдруг: ба-бах! Машина Обжорина сбивает Сыркина. Большинство людей в такой ситуации кидается к жертве, потом к водителю. Прохожий так и поступил, когда он заглянул в «Жигули», увидел Никиту в крови, тот еще дышал, и вызвал врачей по телефону, который лежал в кармане. Так поступить ему велела совесть, но через секунду в мужике ожил прелюбодей и стал шептать: «Сейчас прикатит «Скорая», увидит, что пешеход умер, вызовет полицию, патруль примется задавать вопросы, доставит меня в отделение. Не дай бог, супруга выяснит, что я не сидел на совещании, а не пойми где разгуливал. И телефон у меня «левый». Именно поэтому парень удрал. Будешь спрашивать, почему он не представился дежурному на пульте?

Костин хотел что-то сказать, но тут дверь кабинета распахнулась, и появился крупный мужик, одетый в черный сюртук, на груди у него сверкал монументальный крест.

– Здрассти, – прогудел он. – Я по адресу попал? Мне звонили от продюсера сериала, просили срочно прийти.

– Вы Игорь Федорович Артемьев, творческий псевдоним Шнапси? – спросил Костин.

– Он самый, – подтвердил посетитель и плюхнулся на стул, – я синтетический артист, могу исполнить любую роль. Прекрасно пою, танцую, играю на гитаре, пианино, исполняю акробатические этюды.

– Да ну? – включилась я в игру. – Вы не кажетесь спортивным. Нам нужен актер с хорошей фигурой. Красавец. По сюжету ему придется раздеваться.

Артемьев улыбнулся, встал, расстегнул сюртук, отработанным движением скинул его и, встав в классическую позу бодибилдера, осведомился:

– Ну как?

– Впечатляет, – кивнула я, – вы просто Аполлон.

Шнапси начал одеваться.

– В театре «Новая Абстракция» в одном спектакле я выхожу в просторной одежде и с бородой, на шее здоровенный крест. Зритель думает, что мне сто лет, я еще горблюсь, ногами шаркаю. А потом… раз… и сел на шпагат. Каждый раз звучат овации.

Вовка протянул Шнапси листок.