Шустряк

— Да что там рассказывать, нацисты стали испытывать проблемы с нефтью, те месторождения, что на них работали, не могли обеспечивать потребности, а новые требовалось либо построить, либо поднять из руин. В общем, решили они у Империи тогда отнять Кавказ, и это стало их ошибкой. Было тайное собрание лидеров: США, Российской Империи и еще нескольких стран, принята доктрина уничтожения нацистов и все закрутилось. Со стороны Европы США начало теснить, им было хорошо, немцы вообще до них добраться не могли, разве что корабли снабжения топили, Империя по всем флангам, да и Индия с Китаем очень ожесточённо сопротивлялись. Отступать им пришлось через Монголию и Казахстан, там они и потеряли самую важную наступательную силу, а потом еще два года их додавливали.

— Интересно, очень даже, а Японцы что? У нас они на СССР напасть хотели, в союзниках с Германией были, у вас так же?

— Были, но ими занялись уже в конце, когда все кончалось, штаты устроили показательную порку на Токио и Окинаву, сбросили атомные бомбы, мстили за Перл–Харбор.

— У нас такая же ситуация была, но города другие, совсем в другой стороне, а Америки то две как получилось, я так и не понял, — продолжил он меня расспрашивать.

— Все просто, про то, что там два штата до войны получилось я уже говорил, так вот базы там были организованы военные, порт строился, а претензии соседей только увеличивались. Вот и подмяли под себя несколько бывших мексиканских провинций, а в последствии большую часть Бразилии, поле чего под шумок второй мировой почти весь континент заняли. Попытки периодического сопротивления появлялись, но ни к чему не приводили. Разделились они на две позже, когда в после военные годы тряхануло мировую экономику, цены на нефть упали, северные штаты не хотели кормить новые, даже вторая гражданская случилась, что примечательно, у них её называли второй войной за независимость.

— Интересный у вас мир, встречал я тех, где есть Российская Империя, но, чтобы с двумя армериками, не разу, ну да ладно, сейчас лучше ушами работать чем языком.

За разговорами мы уже входили в город, тот самый с высокими небоскрёбами, что я видел с холма ранее, некоторые из них были отмечены следами пожаров, выбитыми стёклами и прочими многочисленными разрушениями. По всей дороге, на которую мы вышли, минув границу кластера, валялись человеческие кости, источавшие неприятный запах падали. Множество раскуроченных машин лежало на самом асфальте, а некоторые были выброшены на газоны неведомой силой. Проходя мимо одной из таких, я увидел, что она вскрыта, словно гигантский консервный нож разрезал крышу ровно по полам и отвернул части крышки в разные стороны.

Кровавые следы были повсюду, но кровь уже утратила свою яркость, приобретя грязно–бурый оттенок. Я обратил внимание на и ссохшиеся остатки внутренностей, валявшихся возле одной из машин, и сморщился из–за подступившего к горлу кома.

— Хочешь блевануть? — просил он, заметив моё выражение лица.

— Не очень, — соврал я, — просто не привык к такому зрелищу.

— Привыкай, где было много людей при переносе, там всегда такое будет. Здесь видишь, дорога из асфальта резко в грунтовку ушла, — он махнул рукой назад, и я заметил, как там резко оборвался асфальт. — Люди, когда все началось, в панике пытались уехать из города, вылетев неожиданно на гравийку остановились или разбились, началась свалка. Ну а пришедшие твари ели всех там, где застали, но тут ещё ничего, страшнее, когда кластер переносится днем и на краю оказывается крупный торговый центр, к таким местам даже я предпочитаю не ходить.

Представив себе описанную картину, я в очередной раз еле сдержал ком в горле, продолжая идти за Косым. Дорога отделяла жилые высотки от промышленной зоны, со стороны которой мы и пришли. Рядом с ними виднелись аляповато раскрашенные детские игровые площадки, что–то вроде миниатюрного стадиона и спортивные турники. Когда мы обходили сгоревший автобус, я увидел в центре отдаленного перекрестка три человеческие фигуры.

Издали казалось, что люди, просто остановились и задумались о том куда им идти дальше, но присмотревшись заметил странности в их поведении. Покачиваясь с носков на пятки, и рвано, дергая головами они стояли в центре пересечения четырёх дорог, причем так, что каждый из них смотрел в свою сторону, ожидая чего–то. Вспоминая описание и картинки из бегло просмотренного бестиария местной фауны зараженных, я без труда в двух из них опознал «Пустышей» или «Прыгунов». На них еще имелась одежда, а вот третий был голым, что является признаком более развитого зараженного, способного к быстрым передвижениям на значительные дистанции, таких классифицировали «Бегунами».

— Что это они тут забыли, неужто не всех медляков дожрали, — бросил Косой в их сторону, и погодя добавил, — кластер этот для Пекла не очень быстрый, грузится раз в три недели примерно, и уже через неделю тут обычно нет никого, все подъедают сначала матерые, а уж потом и те, кто по мельче, а вот эти выжили.

— Может их убить, — решил спросить я, не отрываясь от разглядывания троицы.