Шустряк

На переход через этот кластер потратили почти шесть часов или около того и уже в районе полудня вышли к его границам с очередным кластером. По виду этот кластер уже давно перезагрузился, отсутствие очагов пожара свидетельствовало об этом. В место того, чтобы двинуться на кластер, Косой огляделся и принялся двигаться почти вдоль его границы.

— Мы что, не пойдём туда? — поинтересовался я.

— Сейчас нет, ему вот–вот на перезагрузку, а пешком его и за день не пройти, пояснил он мне.

Пройдя еще примерно двести метров, он приглядел место, бросил свой рюкзак, о чем и меня попросил, после чего мы выдвинулись в сторону безжизненного города. Уже когда миновали овраг и забрались на подъём эстакады моста, я понял причину выбора именно этого места. Я уже давно заметил, что тварей возле воды меньше и при передвижении они стараются выбирать именно дороги, а тут совершенно непримечательное для них место с оврагом и водой, с мимо идущей ровной и комфортной дорогой. Шансы на то, что тварь решит прогуляться через нашу стоянку, минимальны из–за воды и наличия более привлекательных маршрутов. Взял этот момент на заметку, выучить повадки зараженных будет жизненно необходимо.

— Пойдём прогуляемся в банк, — предложил, глядя на меня Косой.

— Так ты же сам говорил и в книге написано, что деньги не имеют тут какой–либо ценности.

— Не имеют, — подтвердил он, — тут не имеют, а там, — указал он рукой в сторону кластера, будут иметь.

Спустившись вниз по съезду с эстакады, мы пошли в сторону высотной застройки, среди которой выделялось явно не жилое здание с огромной надписью, часть букв у которой, валялось возле входа. Подходя, я обратил внимание, что все надписи сделаны на русском языке, такой кластер я встретил впервые.

— Где это мы, — спросил я его.

— Где–где, в Москве, столица это, вот только не та, что я помню, архитектура новее, высоток вон видишь сколько понастроено.

— У вас что, Москва столица? — я аж хрюкнул от удивления.

— Да, конечно, что это тебя так рассмешило? — спросил он обернувшись.

— Теперь я точно убежден, что миры у нас разные, — высказался я и торжественно добавил, — Санкт–Петербург у нас столица, с тех пор как Пётр Алексеевич её заложил и никогда даже разговора о переносе не было.

— Забавно, забавно, — прокомментировал Косой, после чего немного подумав добавил, да твой мир вообще разительно от всех с Российской Империей отличается, в который раз уже такие расхождения, у нас если ничего не поменялось, Петербург–Ленинградом называют.

— Ленинград? — Переспросил я, услышав странное название.

— Не бери в голову, ваша история настолько далека от нашей, что слишком много рассказывать придется, а если коротко, то это тот, кто был ответственным за революцию и свержение монархии у нас, а потом уже и СССР появился.

Я хмыкнул в подтверждение того, что понял, продолжая идти, аккуратно следуя за Косым. Подойдя ближе к зданию, я прочел продублированную на его фасаде надпись «АВИАПАРК», что вызвало у меня в голове когнитивный диссонанс, поскольку по внешнему виду это напоминало обычный торговый дом, с магазинами и ресторанами, причем тут самолёты мне было абсолютно непонятно.

Стекол на первом этаже не было, вообще этот этаж выделявшийся сильно в перёд, выглядел как огромный предбанник, который разворотили так, что даже не поймёшь, что в нём располагалось, кроме гор разрушенной мебели, остатков пиршества и обломков оборудования ничего примечательного для себя не увидел. Косой явно тут был не в первый раз, он уверенно продвигался вглубь помещений, обходя особо заваленные места. Свернув в очередной развороченный коридор, мы вышли на огромное открытое пространство, где виднелись остатки арочных сводов стеклянной крыши и несколько этажей с витринами.

Не останавливаясь, он свернул в сторону огромных разбитых витрин, в одной из которых по–прежнему продолжал висеть сине–зеленый плакат с красовавшейся на нем надписью «Сбер». Перейдя через остатки витражей, он прошел в помещение, состоявшее из четырёх небольших пронумерованных кабинок. Заскочив в ту, где было удобнее перелезть через стойку, он стал выворачивать деревянный ящик, забрызганный давно высохшей кровью. Удовлетворенно распихав несколько пачек с банкнотами по карманам, он ловко выпрыгнул обратно.

— Возвращаемся, больше нам тут делать нечего, — прокомментировал он.

Вернувшись на присмотренное ранее место, Косой присел, приложив две руки к земле совершил на моих глазах очередную магию. Вокруг него медленно, плавно и бесшумно стала опускаться земля, через несколько минут такого действия, мы очутились почти в такой же впадине, где я очнулся, повстречав его в первый раз.

— Это был ещё один твой дар? — спросил я его.

— А ты как думаешь? — спросил он в ответ, вставая и отряхивая ладони от земли. После чего поднял их в верх и развеял скрыт, уже привычно разлетевшийся белесыми хлопьями вокруг нас.

— Меня правда больше интересует зачем, — поправился я.