Шустрые ребята

— Машенька, что скажешь? — сказал Иван и дал свинке понюхать тетрадь. Марья внимательно обследовала её своим пятачком. После чего, немного подумав, одобрительно хрюкнула. — Так я и думал, — сказал детектив Путилин. И честно поведал Борису Изральевичу Шпильману абсолютно всё, что знал сам о человеке по имени Иосиф Бродский.

— Воистину пути господни неисповедимы, — сказал старый ма-стер и заплакал. Потом, отерев ладонью слезы, вежливо спросил:

— И сколько они могут теперь стоить??

— Очень дорого. Ведь Бродский наша гордость, Нобелевский лау-реат всё-таки.

Когда самые густые сливки Кронштадского общества вновь в оче-редной раз собрались на свою дружескую, как говаривают белорусы, гуторку. Председатель собрания, сияя отрадости, объявил присутствую-щим о том, что доставившая им в последнее время массу хлопот проб-лема, наконец-то, решена. Похоже они нашли то, чтоискали. Аименно, действительно талантливого художника, который, ко всему прочему, дружил ссамим Великим Иосифом Бродским. Инадо отдать ему долж-ное, Борис Изральевич Шпильман не ударил вгрязь лицом перед незаб-венной памятью друга. Его картины с каждым прожитым днём всё бо-лее возрастали в цене. Их покупали даже те, кто ничего не смыслил

в хорошей живописи. Ещё бы, ведь его уважал сам Бродский.

И всё же рукописи пришлось продать. И не потому, что за них предложили сверхъестественную цену. Просто в музее славы города Кронштадта им было находиться как-то сподручнее. Там они остают-ся и до сих пор, за витринным стеклом под портретом самого Иосифа Александровича.

3 января 2010 г.

287

Сергей Редькин. Шустрые ребята

Смерть чемпиона

Это печальное известие несомненно взбудоражило все слои Крон-штадтского общества. Ещёбы, смерть такого великого спортсмена! Се-микратного обладателя Гран При потараканьим бегам. Аслучилось вот что, вовремя финального забега, ав этот раз турнир проводился в честь юбилея самой Валентины Ивановны Матвиенко. Главный фаворит забега, рыжий таракан по имени Ганс-Соломон, лидировавший с момента его на-чала перед самым финишем вдруг неожиданно замертво рухнул натрек.

И несмотря нато, чтобыли предприняты всенеобходимые дляэтого меры, спасти его так и неудалось. Хотя, благодаря искусству местных ветери-наров, он умер уже в клинике, к сожалению, так и не придя в сознание.

И когда Ивану Непутину позвонил сам Акакий Аполлонович и попро-сил последнего, взять на себя расследование данного дела, тот с радо-стью согласился. Он понимал, что вряд ли кто-либо иной справиться с подобной задачей. И не потому что он, предположим, глупее, были

в местном управлении внутренних дел и толковые сотрудники, к при-меру, капитан Гнуснинский, просто у них там не было его Машеньки, этого миниатюрного гения с пятачком вместо носа.

— Марья, нам вновь доверили особо важное расследование, так что собирайся и в путь.

Услышав это радостное для нее известие, свинка весело захрюка-ла, и тут же не мешкая, направилась к входной двери, следом за ней заспешил и Иван.

Они начали с того, что подробно ознакомились с результатами анатомического вскрытия.

Выводы из оного гласили о том, что Ганс-Соломон умер скорее всего от сердечного приступа, причины которого не вполне понятны, ибо сердце спортсмена вроде не имело явных патологий.

— Очень интересно, — подумал господин Непутин и направился уже непосредственно в сами «конюшни», то есть в то место, где вре-менно размещались до начала соревнований участники и вся их мно-гочисленная команда, включающая не только тренера с помощниками, а так же и прочий обслуживающий персонал, вплоть до личного по-вара. Он шёл туда не за тем, чтобы распинаться в соболезнованиях перед окружением знаменитого чемпиона, а потому что хотел поближе ознакомиться с его родословной.

Чтобы попытаться как можно быстрее понять где ему всё-таки над-лежит искать истинную подоплеку подобного злодейства. Ибо в том,

288

VIII. Совсем гротески

что смерть чемпиона носила явно преднамеренный характер, Иван уже не сомневался.

Оказывается Ганс-Соломон был родом из восточной Пруссии, бо-лее того он являлся родным внуком самого Бисмарка, величайшего из тараканьих чемпионов недавнего прошлого, девятнадцатикратного обладателя Гран При.

— Теперь ясно откуда у него такая прыть, — усмехнулся сыщик. После этого ему оставалось только одно, толково побеседовать с по-варом усопшего спортсмена.

— Как и предполагал Иван Путилин им оказался пожилой немец. Но беседа с ним не дала особых результатов. Тот оказался чересчур неразговорчивым. Вполне возможно он чего-то очень сильно боялся. Удалось выяснить лишь то, что покойный предпочитал, как впрочем и любой другой истинный ариец, употреблять в пищу блюда нацио-нальной кухни.

Попрощавшись с поваром Иван с Марьей, собрались было по-беседовать и с тренером чемпиона. Но им сообщили, что он, узнав об их приходе, срочно отбыл в неизвестном направлении. Тогда они решили возвратиться в агенство, чтобы там в тишине кабинета обмоз-говать возникшие у них идеи.