Шустрые ребята

и вовсе зародилось первое смутное подозрение. Ипоэтому, когда глаша-тай попросил выйти на арену смельчака из публики, Конторович пер-вым откликнулся на призыв. Когда Семён занял предназначенное ему в аттракционе место, он, наконец-то, сумел по-настоящему разглядеть лицо метальщика. И сразу узнал его. Это был никто иной, как чечен-ский боевик Махмуд, служивший в отряде самого Джамшида. Он со-стоял принём вдолжности специалиста по особо важным поручениям. Сколько горя и боли принёс этот человек Российским спецназовцам. И вот, на тебе, избежал-таки справедливого возмездия.

— Что же мне теперь предпринять,— лихорадочно размышлял Кон-торович, а абрек меж тем уже вовсю целился в него. Казалось, что и он тоже что-то заподозрил. Во всяком случае взгляд его определенно горел каким-то недобрым огнем. — А, была не была, — решил Семен,

и на всякий случай закрыл глаза. Пущенный опытной рукой нож попал точно вцель, тоесть всамый центр мандарина лежащего наголове чело-века. Чтоон всё ещёжив, Конторович понял побурным аплодисментам зрителей. Когда он, наконец, открыл глаза, топервым делом увидел улы-бающееся лицо метателя. Чечен был явно доволен своим мастерством.

На негнущихся ногах Семен подошел к циркачу и тихо прошептал последнему:

— А у тебя по-прежнему твердая рука и зоркий глаз, Махмуд. — Да и вы, командир, похоже до сих пор так и не разучились дер-жать язык за зубами, — сказав это бандит спешно отвернулся, ибо

на глаза ему навернулась скупая мужская слеза. Ну как, догадались, что к чему???

23:00 1 января — 01:40 2 января 2010 г.

338

VIII. Совсем гротески

Преждевременный конец общины

В самом начале двадцать первого века, Кронштадт ещё прославил-ся и тем, что в нем образовалась община людей страдающих болезнью Дауна, руководил которой некто Вася. Он появился в городе совсем недавно, не более полугода. Но и за этот краткий срок сумел как-то объединить под своим началом почти всех местных слабоумных. По-видимому, этот человек обладал прирожденной харизмой руководи-теля. Похоже, что он и сам страдал той же болезнью, но если и был Дауном, то несомненно Великим. Ибо дело своё Вася организовал так, что ему бы позавидовал любой даже здравомыслящий предпринима-тель. Мальчики у него уже с самого раннего утра занимались сбором пустых бутылок и жестяных банок, а девочки, закончив дела по хо-зяйству, тут же срочно отправлялись просить милостыню, при этом они не гнушались шляться по самым неподобающим для подобного занятия местам. Иногда их можно было встретить и в приёмной мэра, где они брызгали слюной и свирепо вращали глазами, рассказывая секретарше о навалившихся на них жизненных трудностях. Обычно это продолжалось до тех пор, пока сердобольная секретарша чего-нибудь да не совала в протянутые к ней ладошки. Пускать же про-сительниц к мэру она почему-то всё ещё не решалась.

Так вот, любимым занятием этого самого Васи были прогулки по аллеям парка, того в котором располагалась зимняя пристань. К со-жалению, я уже не помню тогдашнего его названия. Там с утра по-падалось особенно много пивных бутылок, а всё потому, что он был излюбленным местом и Кронштадтских тинэйджеров. Они там по ве-черам, а иногда и по ночам, устраивали посиделки. Одно лишь не нра-вилось Васе в этом парке — это то, что с утра и до самого вечера постоянно попадались ему на пути отставные офицеры, жгущие ко-стры. По их словам, этим они боролись с загрязнением окружающей среды. И чем борцы были старше, тем более невыносимым был дым от их костров. Однажды это так надоело Василию, что он не выдер-жал и сделал самым авторитетным из них замечание. Но результата, ясное дело, не последовало. Кто же станет слушать такого. Тогда Вася решил стукануть в мэрию, но и там только развели руками, сослав-шись на то, что каждый имеет право на организованный досуг. И всё-таки Вася, как всякий честный человек, конечно же, не мог смирить-ся с проявлениями подобного произвола! И после того как военные пенсионеры вновь не послушались его совета прекратить подобное

339

Сергей Редькин. Шустрые ребята

безобразие, он в открытую пригрозил последним достойным ответом на их действия. Но те лишь посмеялись над подобным заявлением, и тогда Василий решил действовать.

Когда усиленный отряд милиции всё же добрался до места основ-ного побоища, было уже слишком поздно. И вот итог, восемь трупов и около двух десятков раненных.