Шустрый

Он коротко по-военному поклонился и вышел из залы, сопровождаемый восхищенными взглядами.

Так не бывает, подумал он. Чтобы одна и та же карта проигрывала четыре раза подряд – такого не может быть, это противоречит логике. Он еще раз позволил себе так подумать, после чего, выйдя на улицу, успокоился и собрался с мыслями.

Денег в столице у него не было больше никаких, кроме нескольких ассигнаций в кармане на мелкие расходы. Вне столицы тоже не было. У дяди-генерала были прямые наследники, коим с племянником делиться было не с руки. Было имение, принадлежавшее ранее погибшему на войне отцу, а теперь матери Сынка, и ему, Сынку, тоже. Имение следовало заложить или продать.

Но до имения нужно сперва доехать.

Можно имение сбыть, никуда не уезжая – какому-нибудь столичному, но и это заняло бы время, следовало бы списаться с матерью и ее управляющим.

Также, можно было, наверное, застрелиться, но очень не хотелось.

Не отдать карточный долг – дело немыслимое.

Следовало идти – к знакомому Иудею, либо к Азиату. Сынок выбрал Иудея.

Час стоял поздний, и ему пришлось долго стучаться, прежде чем экономка открыла дверь. Сам ростовщик жил на втором этаже. Пришлось подождать в лавке. Иудей, пожилой полный мужчина с нависающими кустистыми бровями, спустился вниз в скором времени, одетый небрежно, заспанный, недовольный. И сказал сухо:

– Здравствуйте.

– Здравствуй, наиподлейший.

Иудей усмехнулся. Наиподлейшим его как-то назвал заезжий поэт-южанин, и все картежники столицы, с которыми ему приходилось иметь дело, об этом каким-то образом прознали и всякий раз пользовались случаем подразнить ростовщика – что по каким-то особым, личным причинам, доставляло ему удовольствие.

– Чем могу служить?

– Нужны деньги.

– Сколько?

– Сто пятьдесят тысяч.

Наиподлейший решил, что ослышался.

Обращались к нему часто, долги и проценты платили почти всегда, потеря нескольких сотен время от времени его не смущала. Опытный, он определял платежеспособность любого клиента, обменявшись с ним несколькими словами, и ошибался очень редко. При этом был он человек благосклонный, и даже добрый, и известны были случаи, когда он просто отказывал просителю, дабы предупредить будущие неприятности – именно ради блага самого же просителя. Также он однажды, оставив просителя в лавке, отправился к кредитору сам, и заплатил долг целиком, а вернувшись, прочел просителю длинную лекцию о том, что ежели у человека вся жизнь впереди, а кругом много возможностей, то и не следует эти возможности хоронить, поддавшись сиюминутной страсти. Словом, был он убежден, что честность, доброта, и даже известная степень щедрости, в коммерции могут быть выгодны, если быть достаточно твердым.

Но – сто пятьдесят тысяч?! Одна пятая этой суммы считалась во время оно вполне приличным состоянием. Удачно вложив такую сумму в недвижимость, в лес, или в прииски, можно было рассчитывать на безбедную жизнь.

– Простите … сколько?

Сынок повторил.

– Когда?

– Сейчас.

Иудей что-то прикинул в уме, помялся, вытер толстым запястьем лысый лоб, и сказал:

– У меня столько не найдется. Если вы готовы подождать неделю или две…

– Не могу, – возразил Сынок. – А у кого есть?

Иудей с сомнением смотрел куда-то мимо Сынка.

– У кого … у кого. Интересные вы вопросы делаете, сударь.

– У Азиата?

– Нет, что вы, у него и трети такой суммы зараз не наберется. Почему бы вам не подождать?

– Ну я ведь сказал уже, что не могу.

– Ну, хорошо, только из уважения к вам, сударь … Есть у азиата знакомый, темная личность. У него, возможно, вы получите искомую сумму. Но имейте в виду, он человек опасный. И проценты возьмет очень большие.

– Мне все равно.

– Живет он…

Получив адрес опасной личности, Сынок тут же туда отправился. Личность оказалась действительно неприятная, жила на отшибе, вид имела свирепый, показывала в лицемерной улыбке гнилые зубы, а происхождения была совершенно неизвестного. Написав вексель, Сынок спрятал ассигнации в портмоне и собрался было уже идти, но личность его остановила.

– Не спеши, бегун, – сказала личность. – Вижу, что находишься ты в затруднении. Я мог бы тебе помочь.

– Пожалуйста, обращайтесь ко мне на вы, – попросил Сынок.

– Горячий ты парень, – заметила личность.

– Настоятельно прошу.

– А если нет, то что же ты сделаешь?

– Отбивную сделаю, – ответил Сынок. – Из вас, почтенный. Пожалуйста, не испытывайте мое терпение.

– Я вас проверял! – заявила личность. – Вижу, что вы человек решительный и смелый. Именно поэтому я и хотел бы вам помочь.

– Спасибо, я не нуждаюсь в помощи.

– Как знать! Я предлагаю вам коммерческую сделку. В этом нет ничего зазорного, ровно ничего такого, что могло бы оскорбить ваше достоинство. Вы сможете расплатиться со мною в течении нескольких месяцев, и даже получить немалую прибыль сверх этого. Позвольте продолжить?

Сынку было жалко имения. Да и с мутер придется объясняться, а она такая прямолинейная, такая в высшей степени наивная дама!

– Продолжайте.

– Вы из хорошей семьи, и в данный момент у вас с матушкой вашей есть имение, заложив или продав которое, вы планируете расплатиться по векселю. Я правильно вас понял?