Шустрый снова в деле или отсюда никто не уйдёт

– Сотрудник, нашедший всё тело целиком, будет участвовать в розыгрыше телевизора, – пошутил Шустрый. Он передал криминалисту свою находку.

– Да уж. Ну и денёк, – сказал Сергей.

– Что это? А главное, кто это? Кто этот психопат? С недоумением сказал Фомин.

– Не дрейфь, прорвёмся. На кистях рук из коробки сниму отпечатки пальцев. Да и на бутылках из-под водки имеются чёткие отпечатки пальцев. Отпечатки были оставлены кровью. Пробьём по базе. А вдруг повезёт – сказал Сергей.

– Да слыхал. Там на улице Пионерской стая собак совсем озверела, кидаются на людей. Одна напала на мальчугана лет одиннадцати, толи покусала, толи руку откусила, непонятно, – рассматривая части тела, говорил Афонин.

Их разговор оборвал стук в дверь. Это был Володя из дежурной части.

– Вот ты где. А я тебя обыскался, обзвонился. Там в больницу бы надо съездить. По поводу мальчика одиннадцати лет укусила собака. Надо взять показания родителей и расспросить самого мальчика, – обратился Володя к Алексею.

– А что, мальчика покусали или откусила руку? Спросил Афонин.

– Да что-то не ясно. Вообще сообщила скорая, а не родители потерпевшего мальчика. Но я думаю, там всё серьезно, – сказал Володя.

– Что меня искать то. На помойке я целый день проторчал, – сказал Фомин.И стал собираться в больницу.

Антон был разочарован. Он обходил уже второй дом неподалёку от свалки, где нашли тело. Дома рядом были старые "хрущевке" и деревянные двухэтажные дома. Вот возле одного из таких домов сидели на лавочке бабушки обсуждали что-то про новости минувшего времени. Старый деревянный двухэтажный двух подъездный дом, где один подъезд был полупустой, а второй доживал свой век. Из подъезда пахло сыростью и жаренной рыбой. Возле подъезда сидели старушки. Они были опрятно одетые в тёплую осеннюю одежду, несмотря на начало теплого сентября.

Антон подошёл, представился и спросил.

– Не видели они тут кого нибудь подозрительного, пьяного, шумного.

– Нет. Переглянулись они между собой. Сказала крайняя старушка с пустой авоськой в руках.

– А что случилось то, милок? В наше время сейчас каждый шумный и подозрительный.

– Да ничего, не произошло. Просто опрос провожу среди граждан. Кто? Что видел? Может, что подозрительное? Сказал Гудков и подумал: Меньше знают – крепче спят.

Он был расстроен ещё больше и уже собирался уходить, но тут бабулька с авоськой окликнула его.

– Постой, милый. Два дня назад на помойку вёз большую коробку на тележке один мужичок в пьяном состоянии. От него ещё разило спиртным за километр и возле него крутилась стая собак дворняг. Я его запомнила, потому что он был кучерявый, как мой второй муж, царствие ему небесное.

Захохотали бабушки.

– Он был кучерявый, седой и на голое тело одет был коричневый осенний плащ. Он очень был пьян, что-то пел себе поднос непонятное и коробка у него звенела. Я ещё подумала, может бутылки, собирает, потом сдаёт. Шёл он со стороны Пионерской. Я с утра в ту сторону хожу, в Посылторг за хлебом. Уж больно там хлебушек хороший привозят, свеженький.

– А он точно пошёл на помойку? Спросил Антон.

– Да, точно. Он свернул на неё. А спустя минуты две был слышен звон приземлившихся пустых бутылок. Я ещё подумала, может, он упал. И обернулась. Но его уже не обнаружила.

– Значит, говорите, он был кучерявый? А ещё приметы? Как он выглядел – спросил Гудков.

– Кучерявый, седой, пьяный. Да ещё и с собаками.

– Одна собака ещё меня обнюхивала. Укусить, наверное, хотела, да перехотела. Подумала, наверное, что там один нафталин жевать. И мясом то не пахнет.

– Так хорошо, – Сказал Антон.

– Имя, Фамилию вашу и телефончик номер ваш. Можно, пожалуйста.

– Нина Васильевна Кочеткова. Я. И телефона вот нет у меня. Живу я вот здесь, улица Дорофеичева один, квартира три. Показала она на подъезд, из которого пахло сыростью и жаренной рыбой.

– Спасибо за информацию. До свидания. С радостной интонацией в голосе произнес это Антон. И пошёл в отдел.

Глава 2.

Шустрый быстро добрался до больницы. По пути ему позвонил Гудков и рассказал о том, что, возможно, он нашёл зацепку.

Алексей поднялся на четвёртый этаж в хирургию. Где в больничном холодном коридоре сидели родители мальчика. Сафроновы Ольга и Алексей. Она сидела, вытирала слёзы со своего лица. А он сидел рядом и держал её за руку и успокаивал.

– Здравствуйте. Я из полиции, – сказал Шустрый.

– Алексей Фомин. Что у вас произошло?

Начала Ольга.

– Я была уже возле подъезда, когда это уже произошло. Мы возвращались домой с магазина. Ну вот я была уже возле нашего подъезда. Муж шёл следом с пакетами. Буквально в пяти метрах от нас наш сын Данил. Мы уже жаловались не раз. На этой улице Пионерской живёт пьянчуга какой-то. Шиковал пару – тройку дней, выпивал и собак развёл там возле своего подъезда. Чем то их прикармливал два дня. А теперь что-то его невидно, а собаки озверели и кидаются на всех прохожих.