Шут

Мне стало смешно. После всего, что выпало на мою долю, моя жизнь зависела от исхода спора двух благородных дам.

— Не беспокойтесь, госпожа, — сказал я самым любезным тоном, на какой только оказался способен, — мой оруженосец должен вот-вот прийти мне на помощь.

Юная красавица подмигнула.

— Он совершенно безобиден. Ты ведь не опасен, верно?

Она посмотрела мне в глаза. Такого милого лица я давно уже не видел.

— Для вас — нет.

Я слабо улыбнулся.

— Ну вот, видите? Я могу поручиться за этого беднягу.

Она попыталась поднять меня, призвав на помощь двух стражей в круглых шлемах и зеленых туниках. Те посмотрели на вторую госпожу.

— Раз уж вы того желаете… — Дама вздохнула и пожала плечами. — Но только вы несете за него полную ответственность. И раз уж вам небезразлична его судьба, то уступите ему свою лошадь.

Я попробовал встать, однако ноги не повиновались мне.

— Не утруждай себя, рыжий, — сказала золотоволосая.

Один из стражей, высокий хмурый мавр, поднял меня за руки. Женщина была права — раны мои выглядели скверно. Я понял, что если лишусь сознания, то, может быть, уже никогда не открою глаза.

— Скажите, кто меня спасает. Мне нужно знать, кого благодарить в раю, если я туда проскочу.

— Спасает тебя, рыжий, твоя улыбка. — Юная особа звонко рассмеялась. — Но если Господь все же не окажется столь милостив… меня зовут Эмили.

Глава 30

Очнулся я с ощущением покоя и тепла близкого очага. Я лежал на удобной широкой кровати в большой комнате с каменными стенами. На деревянном столе справа от кровати стояла чашка с водой.

Склонившийся надо мной бородатый мужчина в красном одеянии довольно усмехнулся и посмотрел на стоящего рядом толстого священника.

— Ну вот, Луи, он пришел в себя. Можешь возвращаться в аббатство. Похоже, ты остался без работы.

Священник приблизил ко мне одутловатое лицо.

— Признаю, Огюст, с телом ты справился. Но есть ведь еще и душа. Возможно, этот незнакомец в окровавленной тунике пожелает исповедаться.

Я облизнул сухие губы и ответил за себя сам:

— Извините, святой отец, но если вам требуется чья-то исповедь, то обратитесь лучше к тому кабану, что напал на меня в лесу. А если не дождетесь от него покаяния, то по крайней мере получите мясо.

Лекарь расхохотался.

— Вы только посмотрите. Едва очнулся, а уже попал в цель.

Священник нахмурился. По-видимому, ему не нравилось быть предметом насмешек. Он напялил на голову бесформенную шляпу и повернулся к двери.

— Тогда я ухожу.

После его ухода добродушный лекарь опустился на кровать.

— Не обращай на него внимания. Мы поспорили, кому ты достанешься — ему или мне.

Я приподнялся на локтях.

— Рад был оказаться предметом вашего спора. Где я?

— Можешь не сомневаться — в хороших руках. Я еще ни разу не потерял больного, если только он не был безнадежен.

— И как я?

Он пожал плечами.

— Сказать по правде, ты был очень плох.

— Вы не ответили, где я нахожусь. — Улыбка далась мне с трудом. — Куда меня привезли?

Лекарь мягко потрепал меня по плечу.

— Я слышал. Ты в Боре, приятель.

Боре… Я моргнул от удивления. Боре принадлежал одному из самых влиятельных герцогов Франции, был раза в три больше Трейля и лежал от него на расстоянии четырех дней пути. Верхом. Как же я сюда попал?

— Я… я давно здесь?

— Уже четыре дня. Да прибавь два дня дороги. Ты был без чувств, но кричал.

— Что же я говорил?

Огюст снял с чашки кусок ткани и положил мне на лоб.

— Душа твоя в смятении, и дело здесь не в ранах, которые нанес кабан. На сердце у тебя тяжкий груз.

Я не стал ему перечить. Моя Софи… она где-то в Трейле. А до Трейля не меньше недели пешком. Но я все еще чувствовал, что она жива.

— Спасибо, что позаботились обо мне, Огюст, но я должен идти.

— Подожди. — Лекарь положил руку мне на грудь. — Ты еще не готов. И не благодари меня. Я всего лишь положил мазь и прочистил раны. Скажи спасибо госпоже Эмили.

— Эмили… да…

Из тумана, в котором пребывала моя память, всплыло прекрасное лицо. Поначалу я даже принял ее за Софи. Мне вдруг вспомнилось все, все, что случилось по дороге сюда. Как мавр привязал меня к седлу. Как та молодая женщина… Эмили… уступила мне свою лошадь. Как она все время шла рядом…

— Если бы не она, парень, ты бы уже умер.

— Вы правы, я многим ей обязан. Кто она, Огюст?

— Заботливая, неравнодушная душа. И придворная дама.

— Придворная дама? — изумился я. — Но о каком дворе идет речь? Кто приказал вам позаботиться обо мне? Кому вы служите?

— Как кому? Герцогине Анне, конечно. Жене Стефена, герцога Борейского, который отправился в крестовый поход, двоюродной сестре нашего короля.

Невероятно! Обо мне позаботилась кузина самого короля Франции.

Лекарь улыбнулся.

— Ты держался молодцом, победитель кабанов. А теперь отдыхай.

Глава 31

Смущенный и растерянный, я сел на кровати.

Нет, такое не для меня. Я этого не заслуживал — не рыцарь, не благородный господин, а всего лишь простолюдин. Самый обычный человек. Мне и без того повезло, ведь кабан мог запросто растерзать меня своими клыками.

Нет, я должен был идти, помня о жене и сыне. С тех пор как я отправился на поиски Софи, прошла уже неделя.