Шут

– Никогда не видела таких волос. Они того же цвета, что и огонь. Какой ты на самом деле, Хью, когда свободен от всех этих шуток?

Она придвинулась еще ближе. Прижалась. Я чувствовал упругую полноту ее тяжелых грудей. Перекинула ногу через мои...

– Пожалуйста, госпожа...

Но Эстелла не унималась. Вслед за накидкой сполз к талии лиф. Ее груди подпрыгивали передо мной. Я отвернулся и почувствовал прикосновение горячего языка к щеке.

– Уверена, огонь у тебя не только в волосах, Хью. Дотронься до меня. Если не прикоснешься, я скажу герцогине, что ты пытался залезть мне под платье. Простолюдин лапает жену управляющего... Вряд ли тебе придется по вкусу такая роль.

Я понял, что попал в западню. Отвергни ее домогательства и будешь обвинен в домогательстве. Она ущипнула меня. Ее рука оказалась под туникой, пальцы сжали мой...

И в этот момент острие кинжала уткнулось в шею. Я замер. Мужской голос прогремел:

– Что это здесь, черт возьми, происходит?

Глава 52

Кинжал медленно отвели, и я повернулся. Норкросс! Негодяй усмехался, глядя на меня сверху вниз.

Он снова поднял клинок, и я почувствовал, как по шее побежала теплая струйка крови.

– В незавидном положении ты оказался, шут. Госпожа Эстелла – жена управляющего, члена двора. Надо быть сумасшедшим, чтобы делать с ней то, что ты делаешь.

Меня подставили! Я понял это слишком поздно.

Сердце бешено заколотилось.

– Нет! Я не виноват, господин.

– Даже не шевельнулось, – со вздохом объявила Эстелла. – Кажется, у него весь пыл в волосах.

Норкросс схватил меня за тунику и рванул на себя, держа кинжал у моего горла. Внезапно в глазах мерзавца вспыхнули огоньки. Он узнал меня.

– Волосы... Я видел тебя где-то раньше. Где? Отвечай!

Судьба моя решилась. Я пронзил его взглядом.

– Моя жена... Что ты сделал с Софи?

– Твоя жена? – Рыцарь ухмыльнулся. – Что я мог сделать с женой какого-то презренного шута? Разве что поимел.

Я рванулся к нему, но Норкросс схватил меня за волосы и, держа у горла нож, заставил опуститься на колени.

– Слушай меня, шут. Слушай хорошо. Я видел тебя. Но где? Где я видел тебя раньше?

– Вилль-дю-Пер, – выплюнул я ответ в его мерзкую физиономию.

– Дерьмовый городишко, – фыркнул Норкросс.

– Ты сжег мой дом. Ты убил мою жену и моего сына, Филиппа.

Он задумался, словно вспоминая что-то. Отвратительная усмешка тронула его губы.

– Да, припоминаю. Ты тот дурачок, который пытался помешать мне утопить сына мельника.

Усмешка расплылась по лицу.

– А как же хвастливый Хью? Шут из шутов, учившийся у самого Норберта из Боре? – Норкросс вдруг расхохотался. – Ты? Содержатель постоялого двора! Трактирщик! Мошенник.

Я снова рванулся к нему, но острие кинжала проткнуло кожу. Еще одно движение, и я был бы мертв.

– Ты забрал мою жену. Ты бросил в огонь моего сына.

– Что ж, если я это и сделал – тем веселее, ты, червяк. – Он пожал плечами и подмигнул Эстелле. – Вижу, госпожа, вы подверглись оскорблению. Ступайте и доложите о нападении.

Она поправила одежду и проскользнула к двери.

– Обязательно доложу. Спасибо, господин, вы появились вовремя. – Эстелла исчезла за дверью. – Стража! – Теперь ее крик разносился уже по коридору. – Помогите! Стража!

Норкросс повернулся ко мне. Он чувствовал себя победителем.

– Что скажешь, шут? Похоже, последним все-таки буду смеяться я.

Глава 53

Связанного по рукам и ногам, меня бросили в темную, пустую камеру на первом этаже замка.

Я знал – участь моя решена. Эстелла выступит в роли оскорбленной женщины. В той самой, которую она так успешно сыграла вечером. Норкросс предстанет в облике героя, вставшего на защиту чести благородной дамы от посягательств презренного шута. Кто поверит простолюдину в споре с такими знатными людьми? И смех меня больше не спасет.

От нерадостных мыслей отвлек громкий скрип двери. В камеру проник луч света. Наступил день. Три дюжих стражника переступили порог, капитан схватил меня за тунику и рывком поднял на ноги.

– Ну что, морковная голова, если у тебя еще остались хорошие шутки, сейчас самое время...

Меня бесцеремонно втолкнули в большой зал. Как и в мой первый день, помещение заполняли рыцари и придворные. Запыхавшийся посланец рассказывал окружившим его о некоем почтенном рыцаре, жестоко убитом разбойниками в соседнем герцогстве.

Болдуин, уже занявший место в своем кресле на возвышении, подозвал гонца к себе.

– Так ты говоришь, что почтенный Адемар убит в своем собственном доме?

– Не просто убит, мой господин... – Посланец явно чувствовал себя неуютно, сообщая такие новости. – Прибит к стене часовни... рядом с женой. Распят...

– Распят... – Болдуин медленно поднялся. – Значит, разбойники подняли его с постели?

– Да. Они были вооружены и в боевых доспехах, а лица скрывали за забралами шлемов. Никаких отметок, никаких знаков. За исключением черного креста.

– Черного креста? – удивленно переспросил Болдуин. Я так и не смог определить, было ли его удивление искренним или поддельным. – Норкросс, тебе известно что-нибудь о такой банде?

Из толпы выступил Норкросс. На нем была длинная красная туника, а на поясе висел меч.

– Нет, мой повелитель.