Шут и слово короля

Король кивнул и выразительно посмотрел на жену, отметив, что надо сделать ей строгое внушение: пускай просветит свою родственницу относительно того, о чем можно и о чем не стоит говорить вслух при его дворе. Сам он и рта раскрывать не собирался, между ним и супругой существовала договоренность, что та полностью берет на себя устройство брака дочки Вердена и озвучивает все их якобы совместные решения, от своего имени. Так, что король вроде бы и ни при чем. За долгие годы король научится быть осторожным и вообще крайне редко говорил такое, что могло бы хоть отдаленно сойти за обещание.

Принц Эрдад почувствовал недовольство отца и решил поддержать смущенную невесту, а заодно и поддразнить мачеху.

— Вы совершенно правы, дорогая принцесса, — сказал он Ильяре, — это наша королева решила всех перехитрить, но я также считаю, что обещание отца следует исполнить правильно. Если барон Лажан шут, почему бы не короновать его королем шутов завтра на празднике? Если он не шут — он не может жениться на леди Аллиель Кан.

Принц вызывающе смотрел на Астинну — похоже, выводить из себя молоденькую королеву было его любимым развлечением.

Аллиель стояла среди них, белая как мел. Барон тоже заметно переживал, и решил сказать свое веское слово.

— Я прямой потомок предыдущих королей! — сообщил он. — Как и моя невеста, но она принадлежит к другой ветви! Мы оба потомки Ауругов, которые правили Кандрией до Крансартов. Поэтому я не могу быть членом Цирковой гильдии, а ведь согласно придворному уложению об Осеннем празднике королю шутов нужно быть ее членом!

Похоже, тут был ответ и на замечание Ильяры о том, что барон по титулу и происхождению недостаточно знатен для графской дочери, и на выпад принца. Все верно по сути, и идиотски неуместное в данном случае.

— Гм… — только и сказал король, нахмурился и свирепо посмотрел на жену

Потому что напоминать королю, имеющему единственного наследника мужского пола, что у предыдущего короля, свергнутого его пра-пра-дедом, есть здравствующие наследники, которые скоро поженятся, и можно запросто возродить предыдущую династию, если найдется сила, этого возжелающая — надо быть редкостным идиотом. Скорая война с Сольвенной, или заговор, да что угодно может сбросить Крансартов с кандрийского трона, а случись что с Эрдадом — и род угаснет сам по себе.

Эдин подумал, что барон не может стать шутом никак не в силу происхождения. Придворный шут дураком быть не может. Именно быть, а не казаться. Вот Гарт-Кука, умный и внимательный человек, а выглядит полубезумным — такая роль, по словам его друга Димерезиуса…

Так или иначе, Эдин, сидящий в засаде, уже вообразил, что из этой острой ситуации можно попробовать извлечь пользу.

Аллиель тем временем побледнела еще больше, барон пошел пятнами, принц улыбался, развлекаясь, а принцесса низко поклонилась королю и сказала:

— Простите меня, ваше величество, я совершила оплошность из-за своей неопытности. Просто я слышала, что данные вами обещания должны быть исполнены в точности, и я позволила себе развлекаться мыслью, что скоро в Кандрии состоится такая интересная свадьба. Простите. Я многого не понимаю…

Королева смотрела на свою кузину так, словно хотела вцепиться в ее пышные черные кудри.

— Вы были совершенно правы, — Эрдад склонился к уху Ильяры, сжав ее тонкую нежную руку, — да, отец?

И тут Эдин решил вмешаться, сейчас или никогда. А вдруг?!

Пара секунд ему понадобилась, чтобы оказаться перед королевской четой и склониться в низком поклоне.

— Ваши величества, я, шут, нижайше прошу у вас руки леди Аллиель Кан!

Это возымело вовсе не тот эффект, на который рассчитывал Эдин. Это разрядило ситуацию!

Королева вдруг расхохоталась, король и принц ее поддержали, Ильяра — та просто заулыбалась.

— Спасибо, шут! — сказала Астинна сквозь смех. — Мы рады видеть твою верность королю. Мы подумаем. Точнее, если наш дорогой барон передумает, мы вспомним о твоем предложении. Пока же барон имеет все основания жениться на леди Аллиель Кан, и это не противоречит обещанию короля. Да, королем шутов на празднике может быть лишь член гильдии. Но нет правила, запрещающего не члену гильдии служить при короле кем угодно и выполнять возложенные королем обязанности.

— Так барон все-таки шут? — принц лукаво улыбнулся, — да или нет?

— Он выполняет обязанности, угодные королю, как и любой его верный подданный, а как это назвать — дело короля, а не ваше, мой принц! — заявила Астинна звенящим голосом, и никто не стал ей возражать.

Кука сильно дернул Эдина за полу камзола, заставив отступить, и шепнул ему на ухо:

— Все правильно сделал, молодец. А то я уже сам собрался вмешаться.

Эдин дрожал, сердце его колотилось как бешеное.

— Что, всерьез хотел заполучить девушку? — усмехнулся Кука. — Вот смешной. Ты — шут.

На бледных щеках Аллиель теперь лежали два ярко-розовых пятна. Она положила руку на затянутое шелковым рукавом предплечье барона и что-то сказала ему, на Эдина же и не взглянула.

— Пойдем, горе мое, — Кука отвел его в сторону.

И тут они услышали негромкий смех, и дорогу им преградила фигура в черном.

Кука низко поклонился.