Шут

Ей отвели самые большие, после королевских, апартаменты с чудесным видом на гавань и тем же вечером дали роскошный прием в тронном зале. Приветствовать принцессу собралась знать со всего города. Как водится — музыка и песни до утра, вино рекой… Только пожилой советник короля, господин Пелья — мешковатый и будто присыпанный от старости легким слоем пыли — тихо ворчал, дескать 'какое позорище, невеста приехала, а встретить ее некому! . Слыша это, Шут понимал, что ситуация, пожалуй, и впрямь не очень красива, и что Руальду влетит от советника по первое число. Даром что король. Принцесса же ни словом, ни взглядом не выказала обиды. Шут догадывался, что старик сделал все возможное, лишь бы девушка не подумала, будто ее не ждали. Он и сам старался изо всех сил — не уронив ни одного бокала, делал умопомрачительные сальто прямо на столах, жонглировал посудой, пел смешные песенки и за весь вечер не обронил ни единой колкости в адрес вельмож. Лицо Шута было выкрашено черной и золотой краской в тон его наряду, приметные волосы убраны под колпак с бубенцами, он был безлик и безымянен для принцессы, но жадно ловил каждый ее взгляд. Шуту очень не хватало друзей…

В глубине души, он надеялся, что будущая жена Руальда окажется Его Величеству достойной парой, и, может быть, даже ей понравится, как и королю, играть с придворным чудаком в мудреную логическую игру 'престолы' или беседовать о последних прочтенных книгах. Но поговорить с ней наедине и понять, так ли это, Шуту никак не удавалось. Вокруг принцессы постоянно вились придворные дамы, служанки, портнихи и ее собственные фрейлины с Островов.

На вторые сутки после приезда Элеи во дворце вновь появился гонец — от короля. Отправленный к Руальду с известием о прибытии принцессы, он уже вернулся, чтобы доложить: Его Величество будет в Золотой не позже чем к обеду следующего дня. Элее были преданы цветистые извинения и любимый медальон короля с изображением крылатого коня, вставшего на дыбы — почти десять лет назад королева Далия собственноручно надела его сыну на шею в день совершеннолетия, и до сего дня Руальд никогда не расставался с презентом матушки.

Шут, уже совсем изведшийся от ожидания, возликовал.

А на следующий день он с огорчением понял, что его черно-золотой костюм с бубенцами требует немедленной стирки, и решил для разнообразия надеть обычный дублет. Впрочем… не совсем обычный. Это был подарок с королевского плеча, вещь, особенно дорогая Шуту: мягкая темно-синяя ткань, изысканная вышивка золотой нитью и знак короля на груди — такой же крылатый конь, что и на медальоне Руальда. Только члены королевской семьи имели право на этот знак, для остальных династический символ имел иное начертание — конь на плащах стражников и мантиях служителей дворца всегда стоял, сложив крылья. Но когда Шут намекнул королю на это, Руальд лишь отмахнулся: 'Ты же шут, все это знают, ты мой смешной двойник. Тебе можно'.

К дублету Шут выбрал белую рубашку с пышным кружевным воротом, над которым не один день трудились мастерицы. Он осмотрел себя в зеркале и решил, что выглядит если уж не королем, то принцем точно. От этой мысли стало смешно и грустно, ибо Шут догадывался, что благородных кровей в нем меньше, чем в бродячей собаке.

В ожидании, когда трубный глас возвестит о появлении Руальда, он гулял по дворцу и забрел в тронный зал. Огромные столы после приема гостей были возвращены в трапезную, увядшие цветы выброшены, зал вновь стал торжественно-строгим и величественным. До следующего пиршества. Маясь от безделья, Шут бесстыдно залез на трон и стал выдумывать разные прозвища для особенно неприятных обитателей двора. Дело это было непростое, ибо требовало тщательного осмысления каждой персоны. Шут увлекся и не заметил, как боковая дверь недалеко от трона со скрипом отворилась. Послышалось испуганное 'Ах! и он, вздрогнув от неожиданности, увидел принцессу… Элея смотрела на него во все глаза, растерянность и смущение отразились в ее лице.

— Ваша Светлость?… Как?! Вы уже вернулись! Никто не доложил мне! Я так ждала нашей встречи… — она путалась в словах и стремительно краснела, тонкие светлые брови жалобно изогнулись острыми уголками.

Шут онемел. То, над чем он посмеялся утром, обернулось нелепой правдой для юной принцессы, которая ни разу не видела короля вживую, а уж придворного шута и вовсе не запомнила и не узнала без маски. Он хотел было представиться ей и познакомиться наконец, но непонятная сила удержала… Шут лишь встал и отвесил церемонный поклон:

— Рад видеть вас, Ваше Высочество! Большая честь для меня, — зачем он произнес эти безумные слова? Шут не знал… Но они стали той точкой, от которой течение судьбы навсегда меняет направление.