Шутиха

На миг в его кривляньях пробились родные, до ужаса знакомые Настины интонации, когда та в очередной раз клянчила у любимой мутер денег “на карман”. Шаповал покосилась на дочь, но Анастасия ничуть не обиделась. Лишь потешно развела руками: что с него взять, мама?! — а раз взять нечего, хорошо бы дать...

“Ну, скажите на милость, как можно с этим шутом гороховым нормально разговаривать?!”

Честное слово, мы, как Лица Третьи, деликатные, не нашлись что ответить.

— Мам, я вообще-то по делу. У тебя пять минут есть? Хотела пригласить...

— Мы страстно желали пригласить вас, милая тетушка... Галина Борисовна поняла: еще чуть-чуть, и она спустит гада в утилизатор.

— У меня есть пять минут. Даже больше есть. Только, Настя, ради бога: мы можем поговорить вдвоем?

— Ухожу, ухожу, ухожу! — голосом черепахи Тротиллы пискнул шут, существо редкой понятливости, и на цыпочках выскользнул за дверь. Однако в оставшуюся щель тут же просунулось длинное ослиное ухо. Настька прыснула, погрозила уху маленьким кулачком — дверь хлопнула, защемив ухо, рывок, вопль...

В коридоре послышались демонстративно удаляющиеся шаги.

— Мам, не сердись. Он по жизни такой. — Настя взялась приводить кабинет в порядок, собирая урожай живописно разбросанных бумаг. Пьеро постарался на славу. Небезызвестный сеятель облигаций с плаката О. Бендера умер бы от зависти, глядя на плоды шутовской деятельности. Впрочем, Галина Борисовна, честно приняв свою долю вины в создании неформальной обстановки, заторопилась прийти к дочери на помощь.

Не преминем заметить: совместный труд сближает. Разве что общие враги могут сравниться с ним в этом благородном деле.

— На днях мой обормот заявился, — рассказывала Анастасия, извлекая из жалюзи метательный карандаш. — Ну, бывший. Мириться пришел. Меня дома не было, ему Пьеро открыл.

Глядя на сияющее лицо дочери, легко было представить картину явления блудного супруга. В душе родилось некое сочувствие к Полиглоту Педро. Впрочем, если шут экс-зятя отвадил — честь ему и хвала. Хоть какая-то польза от этого стихийного бедствия. Под влиянием словосочетания “стихийное бедствие” мысли внезапно сменили русло. Юристам, пожалуй, стоит расширить стандартный пункт контрактов про “обстоятельства непреодолимой силы”. В список “пожары, наводнения, землетрясения, решения органов государственной власти...” явно следует добавить “найм шута”.

— Полный отпад, мам! Мне Пьеро в лицах изобразил...

Надо сказать, что, едва поселившись в квартире Насти, шут успел очаровать всех соседских ребятишек, к немалому ужасу местных бабушек-пенсионерок. Увы, отвадить внучат от “бесстыжего кривляки” оказалось сизифовым трудом, и стайка радостных галчат слеталась к шуту, стоило тому объявиться во дворе. Наиболее отважные даже скреблись в двери: “Дядя клоун! Покажешь Винни Пуха?” Анастасия, ранее относившаяся к детям без всякого энтузиазма, против подобных визитов не возражала. Напротив, приняла в играх самое деятельное участие, с удовольствием перевоплощаясь то в Золушку, то в Баффи-вампиробоицу. Материнский инстинкт? ностальгия по манной каше? Шут его знает!

А мы, Третьи Лица, не знаем.

— Дядя клоун, поиграем в Али-Бабу?

На голове Пьеро возникла чалма-ушанка с кокардой.

— Войдите в наш Сезам-аль-Бальзам, о почтенные сорок разбойников!

Но едва разбойники вступили под своды пещеры, как послышался удар в бронзовый гонг у входа.

— Прячьтесь скорее! Это злой атаман Хасан ибн-Шалман пришел за мешком золота! Я затуманю его разум сладкими речами, а вы сидите тихо!

— ...Настюха дома? — обалдело промямлил небритый солитер в кожаных рейтузах, воздвигшись на пороге.

— А кем ты ей приходишься, о грыжа моею сердца? Наглость шута, а также его внешний вид мигом навели Полиглота Педро на дурные подозрения.

— Я ее муж!

— Хвала Аллаху, милостивому, милосердному! Значит, мы с тобой коллеги, сладенький?! Заходи, шалунишка, будь как дома и не вздумай отказываться!

Отставной супруг был вовлечен внутрь квартиры и препровожден на кухню, где шут возвестил гостю о сладостных перспективах “шведской семьи” в составе троицы истинных бисексуалов. В разгар страстного монолога, подкрепляемого жестами, в дверь кухни просунулись пять детских физиономий, горящих нетерпением.

— К-х-х-х-то?! — Багровый Полиглот стал отливать синевой.

— Наши бэби, пупсик! Неужели Настасья не посвятила тебя...

Судя по скорости бегства Полиглота Педро, тенора и человека, у “шведской семьи” не было перспектив.

Радостный писк, возвестив о свежей почте, подвел итог “Повести о муже и шуте”. На дисплее компьютера обнаружилось письмо: “Прими контрастный душ, тетушка! Мы ждем тебя в пятницу”. Когда и откуда ушлый шут успел отправить сообщение, осталось загадкой.

— Кстати, о пятнице! — Хихикнув, Настя звонко хлопнула себя ладошкой по лбу. — У нас репетиция, вечером. Хочу тебя пригласить.

— Новая группа? Опять мартовские вопли?

Записи “Ёшкиного Кота” Шаповал как-то раз имела несчастье послушать.

— Да нет! Это совсем другое. Театральная постановка: авангардно-эротический перформанс “Муха-цокотуха”!