Шутка Хаоса

В желтых глазах мага больше не было настороженности. Он притянул ее к себе, в ноздри ударил сладковатый запах тлена, но маг не обратил на это внимание. Главное — Рэль теперь рядом, живая и теплая, заверяющая в своих чувствах. И Йен совсем потерял голову, забыл, где он и зачем.

Она взяла его за руку и потянула к зеркальной стене.

— Пойдем со мной, — тихо шептала Рэль, увлекая его все дальше. Зеркальная стена становилась все ближе, и он уже отчетливо видел в ее отражении каждую мимическую морщинку на собственном лице, вот только отражения полуэльфийки в ней почему-то не было. — Останься со мной навсегда. Забудь свою цель, забудь себя…

«Странно. Все словно нереально», — подумалось ему, но он все так же слепо следовал за своей возлюбленной, когда в сознание ворвался голос Рэль и почувствовал ее тонкую ладонь на своем плече:

Стой, глупец! Взгляни своей смерти в глаза! — он остановился в недоумении. Вот же она — Рэль, завет его за собой и в тоже время предостерегает от опасности. Что, Тьма раздери, здесь происходит?! — Разбей морок или навсегда останешься здесь, став такой же тенью, как и они!

Раздался треск. Перед глазами мага распространялись трещины, образ Рэль поплыл, и маг вдруг увидел то, что приняло облик прекрасной полуэльфийки…

Иллюзия подернулась, явив чудовищную реальность.

Его за руку держал иссохший труп в истлевшем тряпье, сквозь которое виднелись пожелтевшие кости. Череп скалился, пустые глазницы горели желтым мертвенным светом. Своим прикосновением призрак высасывал из Йена не только магию, но и жизнь.

Маг с отвращением отшатнулся и огляделся по сторонам. Целый сонм таких же лишенных плоти призраков тянул к нему руки, скалился, не желая отпускать жертву, намереваясь опустошить до дна.

Внутри пирамиды прогрохотал гром, зеркальные стены опасно качнулись, с высокого потолка начали сыпаться пока еще мелкие камни.

Подземелье Теней рушилось, грозя похоронить под обвалом белого мага.

Пора было выбираться отсюда, но сначала…

Зря он, что ли, проделал весь этот путь?

Йен бросился к алтарю и схвати Маятник. Пирамида снова содрогнулась, и на плиты Царства Теней посыпались уже более увесистые камни. Мага швырнуло в сторону, он не удержал равновесие и упал. Призраки словно только этого и ждали — мгновенно метнулись к нему, вытянув перед собой руки. Костлявые пальцы вцепились в мантию чародея, потянулись к шее, сомкнулись на горле.

Йен захрипел, перед глазами заплясали красные круги, сознание начало медленно гаснуть. Теперь он отчетливо чувствовал, как призраки высасывают из него магию. Сила покидала его, а вместе с ней само желание сопротивляться.

«Скоро не останется ничего!» — словно кнут стегнула по сознанию мысль и побудила к решительным действиям.

Боль в раненом плече снова дала о себе знать.

Он перестал обращать внимание на липкие и обжигающе холодные пальцы призраков и сосредоточился на заклинании Могильного Ветра. В принципе, заклинание несложное и не требующее особых энергетических затрат (как раз подходящее, если учесть, что Силы в нем почти не осталось), позволяющее прогнать призраков, другое дело — его не изучали в Белом Ордене. Более того — оно являлось запретным. Просто однажды он, движимый любопытством, вместе с соучениками забрался в запретное хранилище. Тогда внимание Йена привлек огромный черный фолиант, исписанный серебряными рунами. В нем были заклинания черной магии, и ради интереса юноша прочел несколько страниц. На одной из них и было заклинание Могильного Ветра. И сейчас в минуту острейшей опасности память услужливо возвращала когда-то прочитанные и отложенные в подсознании руны.

Оставалось лишь произнести их…

— Киан когот ранс…

Из горла волшебника вырвался едва слышимый сип, но, как ни странно, заклинание подействовало. Вырвавшийся из посоха вихрь пронесся по Подземелью, разметал в стороны призраков, словно изголодавшийся зверь разорвал их в клочья. Но с этим заклинанием ушли последние остатки энергии, и магический резерв Йена был полностью опустошен как тогда в достопамятной битве с Мессиром на площади Ариакана.

Подземелье снова содрогнулось. Зеркальные стены лопнули, осколки разлетелись в разные стороны, лишь чудом не поранив мага. Тяжело опираясь на посох, Йен направился к выходу.

Каждое движение давалось ему с неимоверным трудом, но он все продолжал идти, заставляя себя снова и снова делать новый шаг. Он смутно помнил, как прошел сквозь рушащийся зал, как преодолел долгий и изнурительный подъем по пологому коридору, но вот, наконец, перед ним замаячил выход.

Йен едва успел покинуть пирамиду, как она тяжело вздохнула, словно уставший пахарь, и резко осела, превратившись в груду остроконечных камней.

Маг упал на мокрую землю, крепко сжимая в ладони Маятник и не в силах перевести дух. Каждая клеточка его существа ныла, сил не осталось, он медленно проваливался в забытье.

Рядом послышались чьи-то шаги, а затем все стихло.

***

Время тянулось медленно. Лиассин и Марика так и стояли, напряженно всматриваясь в темноту. Всю ночь до них доносился вой озлобленных рассков, что рыскали в округе в поисках добычи.