Шутки Сталина в переводе Мемуариста

Через год, в своей знаковой речи "Hush over Europe" Черчилль назовет политику британских властей "затишьем над всем миром, затишьем марширующих сапог". Он также назовет германские армии "солдатами-освободителями".

Именно они "освободили" Австрию от ужасов самоуправления. Они "спасли" Чехословакию от страданий независимого существования, – писал Черчилль.

Что ж, это не помешало великим державам в сентябре 1938 дать Гитлеру полный карт-бланш. Чехословакия была отдана на разграбление.

Судетская область отошла немцам, Тешинская – Польше, Словакия стала "независимой" и тоже подпала под власть Германии. Поживилась чешскими областями и Венгрия.

Тогда, в сентябре 1938 года фашистов еще можно было остановить. Но капиталисты заткнули уши и остались глухи к предупреждениям Сталина.

Чемберлен на переговорах прямо сказал вождю, что намерения германских властей миролюбивы. И западные державы поддерживают такую позицию Гитлера. Поводов для беспокойства нет.

Более того, сразу после мюнхенского сговора Британия подписала с немцами свой пакт "Чемберлена-Риббентропа", договор о ненападении. Немного позднее такой же договор подпишут с Гитлером и французы.

Сталин, узнав о переговорах в Мюнхене, мрачно заявил британскому премьеру:

– Это миролюбие Гитлера, господин премьер-министр, напоминает мне одну грузинскую семью. Они так любили друг друга, что уже два раза откладывали развод. Так и Ваш Гитлер настолько привержен делу мира, что уже пару раз откладывал войну!

Сталин оказался прав. Тихое шлепанье германских сапог по европейским столицам превратилось в самую страшную в истории человечества мировую войну. Гасить которую в который уже раз пришлось не западным политикам, а простому русскому Ване!

***

В ходе переговоров как-то Сталин заговорил о роли коммунистической партии в освобождении Европы от гитлеровцев. Черчилль раздраженно спросил:

– Для нас, англичан, партии – инструмент борьбы за избирателей. Как партия может кого-то освобождать? Чем вообще занимается Ваша партия?

Сталин ответил необычайно серьезно:

– Компартия работает, чтобы искоренить в человеке зверя.

***

Знаменитый Советский министр иностранных дел Вячеслав Молотов как-то пикировался на переговорах с американским коллегой. Тот разливался соловьем по поводу свободы слова в штатах. Так, мол и так, мы у себя в Америке можем говорить про свое руководство что угодно. А вот в Советском Союзе такое не принято, боятся, наверное, люди.

Американский посол даже заявил, что может в любой момент выйти на лужайку перед Белым домом и прокричать, что президент – дурак. Свобода слова и все тут!

Молотов не смутился и попытался перевести бестолковую дискуссию в шутку:

– Я тоже могу выйти на Красную площадь и сказать, что Ваш, американский президент – дурак. Мне тоже ничего за это не будет.

– А про господина Сталина Вы такое можете прокричать на площади?

– Нет, про Сталина не могу, – твердо ответил наш министр.

– Вот видите! – радостно оживился посол, – А из-за чего?

– Из-за того, что это не так! – веско закончил Молотов.

***

К началу 1944 года уже было понятно, что до победы союзников над Гитлером еще далеко, но что она неизбежна. Быстрая и легкая победа Советского Союза над Германией была не выгодна нашим западным "друзьям". Чем сильнее ослабли бы в войне Советы, тем лучше было бы нашим идеологическим противникам – США и Англии. Это стало ощутимо выливаться в снижении интенсивности бомбежек немецких городов союзниками. Возмущенный этим Сталин написал письмо Черчиллю, но не в гневном, а в шутливом ключе:

– Уважаемый премьер-министр! Шлю Вам наш армейский привет. Хотел бы развеять Ваши опасения, вылившиеся в почти полное прекращение бомбардировок немецких укрепрайонов и столицы. Продолжайте бомбить Берлин смело! Заверяю Вас, что немцы очень работящая нация. За время, оставшееся до нашей Победы, они вполне успеют заново отстроить в Берлине какой-нибудь дворец, потребный для подписания в нем капитуляции Германии!

Черчилль очень хорошо понял намек Верховного и Британия была вынуждена возобновить бомбардировки фашистских войск.

***

В начале Войны Сталин пригласил британскую делегацию на переговоры в Москву. Очередной раунд переговоров, британские дипломаты как на иголках.

Лорд Черчилль держит лицо, но то и дело срывается, выбегает в туалетную комнату. Сталин спрашивает у Берии, что стряслось.

Берия мрачно пожимает плечами:

– Всё исполнено в лучшем виде, товарищ Сталин. Не пойму, что британцам не так. Мы расстарались, всё для них самое лучшее, их родное. И напитки, и еда, всё английское. Даже соль!

Английская соль, она же – магнезия, сильнейшее слабительное.

***

Перед очередными переговорами с союзниками Сталина спросили какое самое верное средство договориться. Нужно ли упирать на общечеловеческие ценности, убеждения или уповать на страх союзников перед Гитлером и на мощь СССР.

Сталин ответил, что, пожалуй, придётся напирать на страх:

– Ценностей у наших "союзничков" никаких нет, убеждения меняют как джентльмен перчатки. Только и остается, что страх.

***