Шутки в сторону

Все ясно — мафиози. Что ж, красивая жизнь обычно бывает короткой. Светлана меланхолично собирала сумку: бросила туда диктофон, пару кассет, батарейки, блокнот и ручку. Ею овладело неистребимое желание перенести на кого-то другого свое недовольство незадавшимся днем, и Очевидцев представлялся для этого весьма подходящей кандидатурой.

— Опять прокукарекаешь про гангстерские разборки, а когда будут результаты расследования? Когда ты, наконец, сообщишь читателям о том, что предпринимает доблестная милиция, если, конечно, она вообще что-нибудь предпринимает?

Она шпарила, что называется, по писаному: полтора месяца назад, воспользовавшись отсутствием Барсукова, находившегося в отпуске, она написала статью, в которой вонзила в местную милицию не просто изрядное количество шпилек, а целый парикмахерский набор. Больше всего доблестных стражей правопорядка тогда поразил тот факт, что произошло это незадолго до их профессионального праздника, и то, что она назвала доблестные органы «статистическим бюро, занимающимся исключительно учетом совершенных преступлений, а не их раскрытием и предотвращением».

— Да ты хоть знаешь, в каких они условиях работают! — Похоже, она-таки достала Барсукова, что, впрочем, неудивительно: он же сам отставной спецназовец, лет десять отслужил, потом работал охранником в какой-то частной фирме. — Бандюги, о которых ты говоришь, по своей технической оснащенности милиции сто очков вперед дадут. У них такое оружие, какого милиция еще лет десять будет дожидаться, новейшие разработки, можно сказать, экспериментальные образцы!

Барсуков-Очевидцев оседлал своего любимого конька, и Светлана по собственному опыту знала, что сейчас начнется увлекательная лекция на тему «Современное оружие», сопровождаемая экскурсами в историю, а также сугубо конфиденциальной информацией, сообщаемой на пониженных тонах и предпочтительно на ушко, так, чтобы заодно потереться щекой о ее щеку. Рука же при этом как бы невзначай придерживает талию…

Озабоченность сексом Виктора Барсукова стала в редакции притчей во языцех, его даже наградили прозвищем Сексуальный Маньяк, на которое, впрочем, он не обижался. Никаким маньяком он, разумеется, не был, всего лишь обычным бабником, не пропускающим ни одной юбки. Ухаживал достаточно однообразно, сразу же припечатывая вероятную жертву взглядом к стенке и не оставляя никакой надежды хоть на какую-то романтизацию традиционных отношений. Светлана убедилась в этом на одной из первых редакционных вечеринок, кажется, по случаю Дня печати. Тогда она, что называется, перебрала и лихо отплясывала босиком под магнитофон то ли ламбаду, то ли лезгинку. В последнее время ничего подобного с ней не случалось, но что было — то было, как говорится, из песни слов не выбросишь. Так вот, тогда-то коварный Барсуков-Очевидцев решил воспользоваться моментом в свойственной ему манере и, притиснув ее в угол, зашептал что-то про ее великолепные сильные ноги и про то место, откуда они растут, причем с такой незамутненной непосредственностью, что у видавшей виды Светланы лицо вытянулось и она мгновенно протрезвела…

— Ладно, я тороплюсь, — Светлана отодвинулась от Барсукова подальше, — в другой раз расскажешь.

Тот не скрывал разочарования:

— Вечно ты торопишься… Можно я тебя провожу?

И, не дожидаясь согласия, мертвой хваткой вцепился в локоть, и по коридору они прошествовали неразделимые, как сиамские близнецы.

— Ну что, плохо дело? — вещал он, доверительно склонившись над Светланой, и сам себе отвечал: — Вижу, плохо. Хочешь совет? Смени любовника.

Ну вот, кто о чем, а вшивый — о бане.

— У тебя, конечно, и кандидатура имеется? — без всякого настроения подыграла Светлана.

— А я что, не подхожу? У тебя есть мой телефон, звони в любое время, и я окажу тебе срочную гуманитарную помощь. Ты же знаешь, что я в тебя хронически влюблен.

«Еще бы, — подумала Светлана, — ноги-то все еще из того же самого места растут!»

А вслух сказала только для того, чтобы он отстал:

— Звучит заманчиво.

Вдохновленный Барсуков заржал, как застоявшийся жеребец, и тут же отцепился. Рванул в редакторскую приемную — вне сомнения, охмурять юную секретаршу Юленьку. Вряд ли ему что-нибудь там обломится, но он действовал по принципу: «Движение — все, конечная цель — ничто».

* * *

Неудачно начавшийся день продолжался в том же духе. Пресс-секретарь генерального директора фирмы «Квик» — подумать только, уже и пресс-секретарем обзавелись! — нудил, словно начальник особого отдела в прежние времена, повторяя буквально через слово:

— Мы хотели бы, чтобы вы акцентировали внимание на этом…

Или:

— Не упустите из виду следующую немаловажную деталь…

Не позволил задать ни единого вопроса, все бубнил по бумажке свой пресс-релиз.

Как и следовало ожидать, Светлане он быстро надоел.

— Не понимаю, в чем проблема? — заметила она язвительно. — Почему бы вам самому все не написать? Изложите о ваших достижениях, и дело с концом.

Тут дрессированный попугай с набриолиненным пробором прямо-таки подпрыгнул на стуле.