Шуты Господа. История Франциска Ассизского и его товарищей

– Как странно выглядят на поле эти убитые: их будто выбросили, – заметил Иоганн, с явной неохотой направляясь к трупам. – Когда я только принял постриг, в нашем монастыре был небольшой водоем, в котором плавали диковинные рыбки. Они гонялись друг за другом, резвились и веселились, не подозревая, что за ними кто-то подсматривает, – вряд ли вообще понимая, где они находятся и для чего. Конечно, они могли жить лишь там, а когда какая-нибудь из них умирала, ее просто вытаскивали из воды и выбрасывали. Вот, глядя на это злосчастное поле, мне и подумалось: все мы, как те рыбки, живем в нашем водоеме, в нашем мире, и не можем из него выйти, потому что за его стенами жизни для нас нет. А когда умираем, то нас просто выбрасывают, а мы не видим и не чувствуем этого.

– И кто, интересно, зря болтает языком? И кто, интересно, занимается дешевым философствованием? – ехидно поинтересовался Якоб. – А все для того чтобы скрыть простую истину – просто тебе не хочется обшаривать мертвецов и забирать их вещи. Но наши добрые хозяева удивятся, если мы вернемся с пустыми руками. Мы болтаем, а темнота все гуще; давай разойдемся в разные стороны и приступим к делу!

…Якоб подощел к изуродованному пушечным ядром до неузнаваемости человеку, лежавшему около убитой белой лошади. Сумка погибшего была открыта и пуста: видимо, здесь уже похозяйничали мародеры.

– Ну-ка, ничего не осталось? – сказал Якоб, вытряхивая сумку. – Что это? Евангелие карманного формата? Какая ирония: все эти погибшие солдаты шли в бой с именем Христа и с этим именем убивали друг друга. Остановила ли их эта книжица?

Якоб хотел отбросить Евангелие в сторону, но потом передумал и положил в мешок, в который складывал найденную добычу.

– …Много насобирал? – спросил Иоганн, когда Якоб подошел к нему.

– Нет, всякую мелочь. Несколько медяков, дешевый перстень, флягу с вином, немного еды и карманное Евангелие.

– И у меня не густо. Те, кто были тут днем, основательно поработали… Куда же мы пойдем? На ферму?

– Нет, далековато. К тому же, даю голову на отсечение, что наши хозяева уже заперли ворота и улеглись спать… Вот что: у нас есть вино, – Якоб потряс флягой в мешке. – Выпьем за тех, кто умер, и выпьем за тех, кто жив. Выпьем за то, чтобы жить: что ни говори, а жить-то хочется!.. Пойдем, брат Иоганн, мы славно посидим до утра, – и пусть всю ночь над этим мрачным полем раздаются наши веселые песни!

– Вот это – хорошие слова! – обрадовался Иоганн. – Пошли, я всей душой с тобою, толстяк!