Читаем Шуты и скоморохи всех времен и народов полностью

Шуты и скоморохи всех времен и народов

Даже животные, как утверждают специалисты, способны смеяться. Смех – то веселый и радостный, то злой, то прорывающийся сквозь слезы – издревле сопровождает и людей. Странно выглядит человек, не способный смеяться, горько ему живется на свете. Возможно, именно поэтому ещё на заре цивилизаций появились люди, для которых искусство вызывать смех было одним из основных занятий. Имена некоторых из них сделались нарицательными и до сих пор живут в повседневном языке. Смех стал частью неотъемлемой философии и поисков смысла жизни. Впервые издаваемое в современной орфографии исследование профессора истории А. Газо о шутах и шутовстве было напечатано во Франции еще в 1882 году, а в 1898-м появился его русский перевод, выполненный Н. Федоровой. Особую ценность русскому изданию придает дополнительный очерк истории смеха и скоморошества на Руси начиная со Средних веков и вплоть до времен Петра Первого и Анны Иоанновны. Мудрый Эзоп, феерические персонажи итальянской комедии масок, язвительный Панч, незадачливый и одновременно хитрый Ходжа Насреддин, изворотливый Балакирев… Грубость нравов соседствует с высоким умом, а шутовские общества позднего Средневековья с ватагами русских скоморохов собраны под одной обложкой и открывают читателю почти неведомую нам сегодня сторону прошлого.

А. Газо

История18+
<p>А. Газо</p><p>Шуты и скоморохи всех времен и народов</p>

Перевод и дополнения Н. Федоровой

© ООО «Издательство «Вече», 2018

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

«Удовольствие, доставляемое смехом, – сказал Горей, – представляет одну из существенных потребностей человека…» Это замечание знаменитого профессора риторики, который считал в числе своих учеников Вольтера, подтверждается еще более самою историей человечества. Человек во все времена и во всех странах постоянно искал случаи развлечься среди разных тягостей и забот своей обыденной серенькой жизни, а так как он не всегда находит в себе самом источник развлечения, то весьма понятно, что он вынужден прибегать к посторонней помощи. Вот почему мы находим, как и в древности, так и в Средние века, при дворах королей и принцев, и в домах частных лиц, и на городских площадях, как у цивилизованных народов Европы, так и у полудикого населения Африки, и у обитателей далекого Востока особого рода людей, которым поручалось развлекать тех, кому жизнь казалась скучною и однообразною. Со времен Эзопа, который может считаться первым из шутов, и до фигляров и паяцев Директории была целая серия так называемых смехотворов по профессии, которые считали своею обязанностью забавлять своих современников или которые по приказанию должны были развеивать грусть своих властелинов. Некоторые из этих шутов даже возвысили свое ремесло до такой степени, что могли принять на себя исполнение более благородных и более важных обязанностей; эти люди, пользуясь безнаказанностью шутовства, говорили прямую истину в глаза сильным мира сего для того, чтобы довести до трона добрый совет или попросить милости для притесненных. Шутам было дано право говорить все, право, которым они часто пользовались, а иногда и злоупотребляли. Но все же официальные шуты часто были сеятелями истины, которая только этим путем достигала ушей властелинов и в противном случае никогда не дошла бы до них. Составлялись целые легенды касательно многих шутов с целью возвысить их и увековечить их имена. Таков, например, Трибуле, которого Виктор Гюго изобразил в одной из лучших своих драм. Тут, конечно, бесполезно даже и прибавлять, что исторический Трибуле не имеет решительно никакого сходства с типом, выведенным знаменитым поэтом в его драме «Le Roi Samuse» («Король забавляется»). Конечно, шутам никогда не удавалось дорасти до того героя. Но уже достаточно и того, что они время от времени стояли за правду и за справедливость, и потому-то история и упоминает их имена с некоторым сочувствием. Мы в нашем беглом очерке хотим представить на суд читателей историю шутовства, начиная с греков и римлян; мы будем говорить о тех, на обязанности которых лежало возбуждать вокруг себя смех своими шутками, остротами и фиглярством: были ли то домашние шуты или придворные, или, наконец, шутовские корпорации. Эти люди представляют в общей совокупности времен и народов явление столь характерное в историческом смысле, что нам следует подробнее разобрать его в целом ряде эпох и народностей, в том числе и в русской, так как у нас в России шутовство имеет не только общую историческую основу, но и свою народную окраску, довольно резкую и отличительную, как и все прочие стороны нашей истории. Было бы излишне указывать здесь, в чем именно сказывается эта национальная окраска, как в отношении России, так и каждой в отдельности из всех прочих народностей культурного Запада, полудикого Кавказа и Дальнего Востока; из самого изложения, из общих характеристических особенностей истории той или другой народности читатель гораздо ярче и обстоятельнее увидит отличительные черты шутовства в той или иной стране, в ту или иную эпоху.

В заключение мы укажем, что кроме перевода книги Газо «Les Bouffons» мы заимствовали некоторые дополнения к нашему труду из сборника Кирши Данилова, из книги «Скоморохи на Руси» Ал.С. Фаминцына, из статьи П.И., помещенной в «Историческом вестнике» за 1888 год и др.

<p>Придворные шуты и скоморохи</p>I

Значение и происхождение слова «Bouffon» (шут). – Домашние шуты в древности. – Застольные шуты. – Паразиты. – Ареталоджи (Aretalogi). – Философы, стоики и циники. – Шуты. – Эзоп.

«Буффон, – говорит Фуртье[1] в своем Всеобщем словаре, – это комедиант или шут, развлекающий публику своими остротами или шутками ради приобретателя денег. Такое же название относится и ко всем тем людям, которые любят пошутить и посмеяться, увлекая других своей веселостью и возбуждая всеобщий смех». «Это такое качество, – прибавляет составитель словаря, – которое во многих отношениях можно считать весьма ценным».

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Вече)

Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена
Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена

В книге историка Вольфганга Акунова раскрывается история многолетнего вооруженного конфликта между военно-духовным Тевтонским орденом Пресвятой Девы Марии, Великим княжеством Литовским и Польским королевством (XIII–XVI вв.). Основное внимание уделяется т. н. Великой войне (1310–1411) между орденом, Литвой и Польшей, завершившейся разгромом орденской армии в битве при Грюнвальде 15 июля 1410 г., последовавшей затем неудачной для победителей осаде орденской столицы Мариенбурга (Мальборга), Первому и Второму Торуньскому миру, 13-летней войне между орденом, его светскими подданными и Польшей и дальнейшей истории ордена, вплоть до превращения Прусского государства 1525 г. в вассальное по отношению к Польше светское герцогство Пруссию – зародыш будущего Прусского королевства Гогенцоллернов.Личное мужество прославило тевтонских рыцарей, но сражались они за исторически обреченное дело.

Вольфганг Викторович Акунов

История

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология