Читаем Швам полностью

Скоро сказ вести аллеямО к чему стремились почки,Вот и мы переболеемВерить линиям в ладошке.Быть горой за серость в спореИ не вспомнишь, кто старались,Щеголять начнётся вскореКраской новых одеяньиц.Созревать, гореть и тратить,От души взорвётся следом,Заболеем снова платьем,Мачтой, ласточкой и летом.Душных лилий лихорадка,Георгинов атлас, маков.Где ограда, где оградка —Розобрать нехватка знаков.И наступит облегченьеТолько тем в известный час,Чьи бы сказы продолженьемНе имели новый сказ.

17.02.13

«Служенью новому открыты…»

Служенью новому открыты,Кто в содроганьи знали толк:Небесной тяжести итог —Согбенные кариатиды.Мужам на, что бы ни желанье,Они ответствуют. Но чем?Плечами мрамор обреченНа пожиманье.Быть может, прибывает молоко. Быть может.И здесь он, здесь — назначено кому.И также здесь: длина на ширину.Но почему не возникает площадь?Стихии хитроумный гений,И хищный времени авгур,И я, коленопреклоненный,И сонм сферических фигур:Всё в продолженьи, всё в полёте,Всё — трепетание ресниц,И всей отсутствуется плоти,Едва коленопреклонись.Всё — Иоанн и Саломея,Стена безбожной темноты,Иное только, если ты —За нею.

3.05.12

«Любимцы розовых усилий…»

Любимцы розовых усилий,Чей репетируя окрас,Фонтаны свет произносили,О ком вздыхаю всякий раз.Я прикасаюсь к милым шкурам,Клыки, носы и когти глажу,Не то закатов штукатуром,Рассветов то ли строгим стражем.Вожу по улицам и пляжам.Очей властитель, но и раб,Узоры спин пишу, читаю.Вожу туда, где беглый крапВесны не выдаёт проталин,Зимою где не чуют лап.Кормлю терпенья лунной плотью,Ко льда, воды, песка работе.Без сожаленья, год тоскливыйЗа годом скармливаю, противПороды, в шерсть определимой.Предтечи розовых черченийПо льду пустынных мельниц взмахом,Вас принуждаю к сворам, дракам,И шрамов, будто украшений,Веду учёт, прилежный скряга.Дрожу от сладкого уродства,Которым в сумерки крадётсяСо мною быть наедине,Стена к ещё одной стенеХрустящим розовым. Как просто…

3.03.13

«Сонным скатом утро вот мне…»

Сонным скатом утро вот мне.Полпаутины недорастворённой.Мастей шатанье:Дверной, растительной, животной.Тот самый час, чтоб тратиться проёмуНа очертанья.Тот самый час, чтоб дали вьюгуИ как светает перегородили.Темнеет, сиречь.Полтишины, полкомнаты, полслуха,Всё равномерно, всё посередине.Не сдвинешь.

9.05.12

«Страну остриженную помню…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука